— Максим, ну как же так, она же тебе так нравится! Ты же всегда очень достойно ведешь себя с девушками. Как ты мог ее обидеть? Что на тебя вдруг нашло? Ты что, был пьян? Или она?
Он виновато покачал головой.
Глаза Ульяны вдруг стали медленно увеличиваться, и от пришедшей ей в голову догадки девушка начала заикаться:
— Ты… Ты что… Ты что, поторопился? Поторопился, да? Не сдержался? Ты применил к ней силу? Настойчиво приставал? Ты с ума сошел??? Ты ведь знаешь эту хрупкую, нежную девочку даже лучше меня!!! С такими нельзя силой! Как ты мог!
— Да знаю я, что дурак, Уля! — Максим в отчаянии перебил подругу. — Я последний гад и сволочь! Но я ее люблю, понимаешь? У меня крышу сорвало! Я думал, все взаимно, а оказалось… она была не готова к моему проявлению чувств. Я всю ночь потом не спал, проклиная свое безрассудство! Никогда в жизни я не позволил бы себе сознательно сделать ей больно, слышишь! Но так случилось…Я продумывал, как все исправить, и я добился бы ее прощения! Но тут это убийство… Вот как теперь быть?
Ульяна посмотрела на него, как строгая мать на провинившегося сына:
— Хоть ты и поступил с ней, как последняя свинья, и мне очень хочется сейчас от души отлупить тебя ремнем, будем надеяться, что она оттает, когда ситуация с убийством прояснится и виновного найдут. Я пойду, а ты звони, если что. Помни: что бы ни случилось, каких бы ты глупостей ни наворотил — я твой друг и всегда на твоей стороне.
Она погладила его по руке и ушла.
Не прошло и получаса, как в дверь снова постучали. Пришел Игнатов.
— Ну, ты как?
— А ты как думаешь? Хреново, конечно же. Хреновей некуда.
— Вот ведь Карамышева сука! — злобно выругался Андрей. — Ни при жизни, ни после смерти от нее покоя нет!
— Ты что, сдурел? — удивился Макс. — Я, конечно, недолюбливал ее, мягко говоря. Но уж смерти точно не желал.
— Это у тебя просто нервы железные. И насолить она тебе не успела как следует. А ведь есть люди, готовые ее голыми руками задушить! Если сюда вызвать всех, желавших ее долгой и мучительной смерти, — мест в отеле не хватит!
— Андрюх, прекрати, а? И так тошно.
— Ладно, прости. Что делать собираешься? Будешь искать виновного, чтоб снять с себя подозрения?
— Пока не знаю, что делать. С Катькой нужно помириться для начала. А убийцу пусть лучше следователи ищут. Я не детектив, чтобы такими делами заниматься.
— Ах да, Катя… Как она? Ей же плохо сегодня стало после увиденного?
— Нам не удалось поговорить. Надеюсь сделать это завтра. Шансов, конечно, очень мало, она очень напугана, но все-таки попробую. Она должна знать, что я невиновен.