— Он без сознания, — сказала медсестра, просматривая список на планшете, а затем бросила его в щель в ногах кровати.
— С ним все в порядке? — спросила я ее, стараясь не нависать, пока она дергала за поручни безопасности.
— Доктор скоро будет здесь, — сказала она, почти не прерывая своего занятия. Увидев мое лицо, она слегка смягчилась. — Тебе нужна вода? Я могу принести тебе чашку.
Я отрицательно покачала головой, и она вышла, закрыв за собой дверь.
Сидя рядом с отцом и держа его за руку, я смотрела на его устрашающе неподвижное лицо и думала, проснется ли он когда-нибудь. Аппараты монотонно гудели рядом со мной. Я снова написала Лорен.
Папа в палате. Все еще жду, чтобы поговорить с доком.
Лорен не ответила. Она, вероятно, спала или, надеюсь, была в самолете. Мой телефон почти разрядился, и я подумала, что могла бы купить зарядное устройство в сувенирном магазине, но не хотела рисковать, оставляя отца одного, поэтому я положила голову на кровать отца и заснула.
По прошествии нескольких часов, меня разбудил резкий стук в дверь и хриплый голос дежурного невролога. Я вскочила, чувствуя, как у меня болезненно заныла шея.
— Вы дочь пациента? — спросил он, протягивая мне руку для рукопожатия. Он был одет в синий больничный халат и кроссовки Нью-Бэланс, а на запястье у него болтался черный спортивный браслет. Его хирургическая шапочка была похожа на бандану и делала его двойником Халка Хогана.
— Да, — сказала я, беря его за руку. — Меня зовут Энн. Я так долго Вас ждала.
— Это была тяжелая ночь, — сказал доктор. — Шесть машин на 10-м шоссе, плюс перестрелка в Вест-Ковине.
— О, — сказала я.
Доктор открыл снимки томограммы на планшете.
— Что скажете? — спросила я, глядя на освещенные кусочки мозга моего отца, блестящие, как поверхность Луны.
— Боюсь, это выглядит не очень хорошо, — хрипло сказал доктор, надевая очки. — Это место последнего кровотечения. — Он указал на темное пятно в форме чернильного пятна. Я побледнела от его размеров. — Но есть и несколько других областей, которые вызывают беспокойство. — Теперь он указал на какие-то слабые пятна, которые я едва могла разглядеть.
— Что это такое? — спросила я с пересохшим ртом.
— Судя по изображению, похоже, что у Вашего отца уже довольно давно были микроинсульты.
— У него и раньше случались инсульты? Вы серьезно? Как мы могли это пропустить?
— Их легко неправильно диагностировать. Ваш отец вел себя странно? Какие-нибудь личностные изменения?
— Мы боялись, что он страдает слабоумием, — сказала я. — Именно поэтому прошлой осенью мы перевели его в дом престарелых.