— О, Ларри! — воскликнула я, мой голос был полон эмоций, отчаянно пыталась не смотреть в сторону Адама. — Я могу показаться бессердечной, но это не так. Если бы ты знал, насколько мучительно это может быть… Ты не единственный, кто продолжает любить кого-то, даже когда знаешь, что надежды нет.
Я попыталась успокоиться, смаргивая слезы усталости и жалости к себе. Ларри потянулся и сжал мою руку.
— Я знаю, Энни, — сказал он. — Я всегда знал, что у тебя огромное сердце.
Мы встали, чтобы уйти, Ларри жаловался на головную боль, а мне хотелось забраться в постель. Остальные наши спутники все еще ели десерт и заказывали кофе, поэтому мы быстро обошли вокруг стола, извиняясь за наш ранний уход и желая всем хорошего лета.
— Еще раз поздравляю, — сказал Адам, поднимаясь, чтобы пожать мне руку. — Нашим студентам повезло, что у них есть ты. — Он задержал мою руку на мгновение дольше, чем я ожидала, а затем потянулся, чтобы взять что-то со стола. — Не забудь свой сертификат, — сказал он, протягивая мне конверт и многозначительно глядя на меня. Я озадаченно посмотрела на конверт, потом на Адама, но он уже отвернулся и поспешно вышел из-за стола.
Я аккуратно засунула конверт под куртку и нырнула вместе с Ларри под дождь. Мы вдвоем пробежали несколько кварталов до моей квартиры. Он пообещал позвонить мне на следующий день, и я смотрела, как он уходит в бурю, его брюки промокли от дождя, а черный зонтик раскачивался на ветру.
В моей квартире было темно и влажно. Я слышала, как капли дождя отчаянно бьются в кухонное окно. Джеллиби запрыгнула на диван позади меня, мурлыча и прижимаясь головой к моей руке.
— О, Джелли, — вздохнула я, сбрасывая туфли и кладя ноги на диван. — Что за год. — Я открыла конверт, в котором лежал мой сертификат и чек. Свидетельство было написано на толстом пергаменте, с моим именем, написанным каллиграфическим почерком и большой позолоченной печатью колледжа наверху.
Президент и попечители колледжа Фэрфакс
настоящим присуждается
ЭНН КОРИ
президентская награда «За выдающиеся заслуги в области преподавания»
в знак признания продемонстрированного лидерства и приверженности преподаванию,
присуждено во второй день июня.
Оно было подписано председателем попечительского совета и Адамом.
Но в конверте было что-то еще. Я вытащила маленький листок бумаги, сложенный пополам, на котором торопливо и едва разборчиво, было написано мое имя.
Что это такое?
Я развернула бумагу. Это была рукописная записка, написанная черной ручкой. Я узнала подчерк, прежде чем успела прочесть слова. Много лет назад я часами изучала эти узкие наклонные буквы, рассматривая их как своего рода код, пытаясь понять смысл, вложенный в эти слова. Адам, наконец, написал мне вновь.