Ларри отчаянным жестом велел мне закрыть за Стивом дверь.
— Почему ты так долго добиралась сюда? — он застонал, как только дверь захлопнулась.
— Я пришла так быстро, как только могла!
— Он. Бы. Не. Перестал. Говорить. — Ларри рухнул в кресло. На стене позади него висела подборка плакатов в рамах под стеклом: фотография Оскара Уайльда с зеленой гвоздикой в петлице, картина Джона Сингера Сарджента с изображением Генри Джеймса, плакат Киану Ривза в «Скорости». Галерея личных богов Ларри.
— За прошедшие выходные у меня прибавилось плохих новостей о моей книге. Эшгейт обанкротился, и Пэлгрейв говорит, что они могут взглянуть на мою рукопись, если я просто перепишу все это так, чтобы это была другая книга.
— О, дорогая. — Ларри состроил такое выражение лица, будто я сказала ему, что у меня умер щенок. — Мне очень жаль.
— Уже почти октябрь. Если в ближайшее время не подпишу контракт, я вылетаю с пинком под зад. — Я почувствовала, что задыхаюсь.
Единственной причиной, по которой я вообще получила работу в Фэрфаксе, был Ларри. Мы подружились еще в аспирантуре, когда я недолго встречалась с его младшим братом, адвокатом и начинающим политиком по имени Кертис. В то время, как отношения с Кертисом не сложились — я бросила его после того, как он начал говорить, что у меня есть все атрибуты для идеальной жены политика — моя дружба с Ларри процветала. Ларри не давал мне сойти с ума, пока я перескакивала с одной временной преподавательской должности на другую, отчаявшись найти постоянную работу. Когда он позвонил мне и сказал, что в Фэрфаксе, где он только что начал работать, есть вакансия, я, помнится, громко закричала. Он был уверен, что я получу работу, хотя я была уверена, что комитет по поиску кандидатов сочтет меня залежалым товаром после стольких лет на рынке труда. Но, в конце концов, он оказался прав. Основной кандидат отказался от предложения и остался в своем местном учреждении. Второй кандидат отозвал резюме. Я была третьей.
Помню, в июле того же года я собрала свои пожитки и покинула восточное побережье, за две недели до прибытия в Южную Калифорнию пересекла всю страну. Съехав с шоссе 10 и проехав по тихим улицам Фэрфакса, я не могла поверить в свою удачу. Я проживу здесь, по меньшей мере, еще на три года дольше, если мне удастся продать свою книгу. Перспектива осесть тут надолго наполнила меня чем-то вроде радости.
Когда я впервые подъехала к дому Ларри, коттеджу с серой черепичной крышей, покрытому разросшейся жимолостью и пышными розовыми кустами, он сидел на крыльце, попивая джин с тоником, а на коленях у него сидела толстая полосатая кошка.