.
Страх. Я с силой потерла ладонями лицо. Нет уж. Я соберусь.
Зазвонил телефон.
Несмотря на обуревающую меня решимость, я все же испуганно вздрогнула, но тут же попыталась отбросить смятение и двинулась прямо на звук. Это не может звонить он, ему просто-напросто неизвестен номер Глеба. А если даже… Нет.
Звонил мобильный Хаоса, номер почему-то не отобразился. Поколебавшись, я все же нажала на кнопку ответа.
– Да.
Тишина. Я обратила внимание на то, как дрожат мои руки.
– С кем я говорю? – наконец, послышалось на том конце.
В первую секунду голос показался мне знакомым, а в следующую я узнала в говорившем того самого доктора из больницы, который когда-то зашивал Глеба, а теперь поспособствовал нашему краткосрочному визиту в медучреждение.
– Это Вера, – все же ответила я, и, сообразив, что мое имя ничего не объяснит, ведь Хаос не представлял нас друг другу, добавила. – Мы виделись недавно, я была вместе с…
– Да. Я понял, – перебил Эдик. – Вы можете передать трубку Глебу?
– Не сейчас.
– Тогда передайте ему, что парень пришел в себя. С ним сейчас беседуют следователи, но это не затянется надолго.
– Угу, – согласно буркнула я.
– Я могу помочь, если он успеет приехать до шести вечера. Потом меня здесь уже не будет.
– Передам.
– Если что, пусть наберет мой номер.
– Хм, ладно.
Сбросив звонок, я задумчиво повертела в руках потускневший аппарат, бросила мимолетный взгляд на часы и поняла, что до означенных шести остается почти полтора часа. Если Глеб не успеет, Эдик покинет больницу, а без него нечего и думать о том, чтобы проникнуть в палату незамеченным заинтересованными людьми. А ведь Хаос очень ждал момента, когда сможет перетереть с приятелем касаемо их общих дел. Проще всего попытаться связаться с ним, передать ему слова доктора, затем как следует проверить замок на двери, задернуть шторы и затаиться в недрах квартиры, пока Глеб не вернется, но…
Впервые я ощущаю такую острую ненависть, даже презрение к малодушным пряткам с судьбой. За всю свою жизнь я достаточно скрывалась от всего, что казалось мне хоть сколько-нибудь опасным. Больше не хочу. Надоело. В конце концов, если что-то вдруг… произойдет, так будет лучше для всех, и в первую очередь для меня самой.
Нет ничего хуже слепого ожидания неизвестности.
Думая так, я уже натягивала джинсы с неясным намерением сделать все самостоятельно.
Справлюсь, да. Я уже не та запуганная маленькая девочка с изломанной в клочья психикой и извращенным восприятием мира, хотя иногда она все еще пробивается наружу со своими истеричными воплями и стенаниями на жестокий рок.