?
Его имя. Даже мысленно, но я произношу его впервые за несколько лет.
Странный тихоня с буйными, совершенно чокнутыми тараканами внутри черепной коробки. Слезы бессилия подступили к воспаленным глазам, и я упрямо прикусила губу, понимая, что стоит лишь начать… допустить пару слезинок… И все – истерика с последующим желанием пожалеть себя и свою гребаную нелепую участь не заставит ждать.
Я слишком часто, слишком много себя жалела, пока другие терпели страдания и умирали прямо у меня на глазах.
Скрип.
Мое тело напряглось, лишь каким-то непомерным усилием воли я осталась в том же положении – спиной к лестнице и отодвигающемуся люку. Стало до ужаса страшно. Я не готова его увидеть. Перед глазами словно наяву разворачивались картинки, в которых он тянет ко мне свои обезображенные клешни сквозь решетку, благо я максимально облегчила ему задачу, устроившись так близко. Подавив глубокий вдох, закрыла глаза.
– Эй…
Не хочу. Нет, только не сейчас, пусть он исчезнет хотя бы на пару минут.
Шаги приблизились; я спиной ощущала его присутствие.
Он в нерешительности остановился перед узницей, будто ошарашенный моей реакцией на вынужденное заточение. А чего он вообще ожидал? Слез? Радостных возгласов по поводу его нетриумфального возвращения?
Отец обещал мне, что отныне все в прошлом, и мой самый страшный кошмар больше никогда не повторится. Из его слов я почему-то сделала вывод, что Альберт мертв. Почему я так решила? Почему сочла за благо оставаться в проклятом городе только из-за повышенного к себе внимания стражей порядка? Но где же они теперь? Где их назойливое внимание, когда оно так необходимо?
– Ты слышишь?..
Я глубоко вдохнула. Страшно. Он не должен этого понять.
– Посмотри на меня. Сестренка. Я вернулся за тобой.
– Ты вернулся за чужими жизнями, – презрительно фыркнула я, изо всех сил скрадывая ужас, свое глубочайшее отторжение, страх, панику от невозможности отсюда сбежать.
– Разве это плохо? Жизни, которые я забрал, не стоили ни черта, ты знаешь.
Я зажмурилась. Не провоцировать его, ни в коем случае.
– Где ты был? – губы с трудом размыкались, чтобы хоть что-то произнести, но и молчать было нельзя.
– Далеко. Очень далеко, – судя по звукам, он опустился рядом с моей клеткой. – Залечивал раны. Я чудом выжил тогда, веришь?
Не хочу верить. Я чудовище, если в самом деле желаю смерти своему брату.
– Почему я здесь? Почему в клетке?
Легкий смешок.
– Видишь ли, было невозможно прийти к тебе в открытую, Вера – я заметил ищеек, они сновали повсюду… Везде… Следом за тобой… Оживший кошмар, – вновь тихо усмехнулся. – Мне стоило огромных трудов вернуться сюда.