– Так, а как ещё сократить? Хочется как-то по-домашнему называть ребенка.
– Аркадия, – протянул ректор, – Кади, Дия, Кадия, Ари, в конце концов. Как у вас из этого имени получилась каша, даже не представляю.
– Это Карим, – улыбнулась я и села к столу. – Он был сильно расстроен и искал, как мне насолить.
Едва только я коснулась стола, как ко мне спикировала тарелка. Следом за ней подлетели остальные столовые приборы. А через мгновение передо мной уже исходила ароматным паром каша со свежими ягодами. Как хорошо дома!
Я воздала должное вкуснейшей каше, и так получилось, что за завтраком общались только взрослые… Ох, Богинюшка Искристая, какие взрослые? Я сама уже взрослая дама с драконом! Вот что делает успокоительное зелье вкупе с уютным безопасным домом. Так что правильней сказать: во время завтрака общались только леди Маркаду и ректор Венрайт. Именно так.
– Ари высказала интересную мысль. – И мама пересказала Венрайту мои вчерашние измышления.
Из ее уст это прозвучало особенно странно, но я все равно осталась при своем мнении. И не преминула напомнить ей:
– Но ты сказала, что это невозможно.
– У меня была целая ночь, – серьезно ответила мама.
– Хм, это звучит как невозможно логичный бред, – ректор Венрайт потер подбородок, – что косвенно подтверждает мысль: драконьи общежития не пустуют. Каждый год кто-то поступает, а учеба завершается пышной свадьбой. У девиц уже охота идёт на драконов. Я бы даже сказал, что все расписано на годы вперед, – все хотят замуж за дракона.
Я отложила ложку и тяжело вздохнула: с кем бы поменяться? Хотя не уверена, что смогла бы вот так перекинуть это проклятье с себя на другую девчонку. Да и Гаро…
– А ведь никто не мог помешать Гаро устроить пышную свадьбу, как у всех, – задумалась мама. – Куда так торопился твой дракон?
– Он не мой, – возмутилась я и даже головой помотала, – не мой!
– Пусть лучше он будет твой, чем ты его. Формулировка приятней, согласись. – Мама подмигнула мне.
– Если бы он был мой, я могла бы его продать. Или сдать в лавку старьевщика, – рассмеялась я. – Это если предположить, что милорд Гаро вещь.
Ректор Венрайт усмехнулся и, допив свой чай, поднялся:
– Я прибуду к обеду. Сейчас надо вложить заместителю немного жажды деятельности. – Ректор усмехнулся и добавил: – И вы, Ари, можете звать меня по имени.
– Спасибо, это большая честь, – восхитилась я и попыталась вспомнить, как же зовут ректора.
У нас, тех, кто не охотился за ним, было распространено его прозвище – Страх. Вряд ли он хочет, чтобы я называла его именно так.
– Дориан Венрайт, – он улыбнулся, – вряд ли вы знаете мое имя.