Удивительно, последние годы про сестру почти не вспоминала, а тут прямо воочию увидела ее лицо. Весёлые глаза, задорная улыбка и мелкие пёрышки бровей — такая родная, несмотря на относительно новую внешность.
Прикинув что и как, потянулась к сиреневому браслету. Улянь в качестве переговорщика понадёжнее будет. Он и спокойнее, и понимает с полуслова. Так, что я там в прошлый раз делала? Руку на браслет, мысленно создаю образ каха, его лицо, улыбку, глаза… За последние месяцы он стал чуть ли не ближе родной сестры, поэтому особых проблем не возникло, и довольно быстро гладкая поверхность украшения под моими пальцами стала вязкой.
— Мирта? — раздался в голове голос друга.
Естественно, никакого голоса при таком способе связи услышать невозможно. Тут скорее мыслеобразы и конкретный посыл, облекаемые чипами в слова, которые транслируются напрямую в мозг, минуя уши. Но психика большинства лорри устроена так, что идентифицирует знакомых с их голосом тоже, потому и кажется, что «слышишь».
Впрочем, браслет Уляня, который являлся аналогом чипа, заметно отличался от стандартного средства связи. Чипы эмоции не передают, а браслет — сколько душе угодно. Даже с перебором. Вот и сейчас по нервам прокатилась волна чужих эмоций.
Моргнула, с трудом абстрагируясь от них, и ответила:
— Ждал кого-то другого? Извини, если так, но это лишь я.
— Привет, — отклик пришёл вместе с тёплым ощущением облегчения и нежности. — Рад тебя слышать. Всё хорошо?
— Терпимо. А у вас?
— Примерно также, — со вздохом отозвался ках. — Соня из-за Роя очень переживает. Измучилась, бедная. Спит.
— Можешь вкратце обрисовать, из-за чего весь сыр-бор? Он всё же оказался из сонма «женихов»?
— Да, но дело не в этом.
Не сказать, чтобы Улянь был чересчур разговорчив, но мы через столько неприятностей прошли рука об руку, что доверяем друг другу, и привычка делиться важным появилась, да и осталась с нами, несмотря ни на что. Когда ках в общих чертах описал ситуацию, я покачала головой:
— Она не простит его.
— Я бы не был так уверен. Мне кажется, — осторожно проговорил друг, — Соня действительно его любит, а она очень добрая и отходчивая девушка. К тому же истинная пара… это сложно.
Я только тяжело вздохнула:
— Не простит. Он ведь не её убить хотел, а тебя. Я правильно поняла?
— Да, но всё обошлось. Ничего страшного не случилось.
— Это тебе так кажется. Соня, конечно, человек сложный и склонна кидаться из крайности в крайность, но для неё свои — это табу. Всегда.
— В каком смысле?
— Ты друг, а значит свой. Остальное… Долго объяснять, тем более, от тебя так эмоциями фонит, что у меня всё внутри дрожит уже, хотя и стараюсь не обращать внимания.