Заворочались настороженно другие.
– Прежние программы были рассчитаны на энтузиазм, «лучше работать». А вы лишаете даже энтузиазма, теперь все развалится.
– Неправда! – закричал крепкого крестьянского вида бригадир строителей, инициатор «коллективного подряда». – Многие кооперативы стали чудеса показывать. Вон как свободный человек – архангельский мужик пошел! А их душат налогами. Неужели непонятно – планируют ухудшение работы?
Возбудились участники нашего Движения – философы, ученые и политологи, впервые осознавшие жуткую политическую рубку и экономическую неразбериху, у каждого была своя система взглядов, выработанная в тиши кабинетов или бесед у камина, не допускающая крикунов.
Оратора прервал представительный дородный филолог из института гуманитарных исследований, академическим тоном стал разбирать ситуацию:
– Не прошли еще нижнюю точку в процессе обострения проблем. Правительство до конца не осознало: нужны более радикальные меры. А сейчас приватизация – бандитский подход к экономике, разграбление страны. Все увидится уже весной. Прогноз мой пессимистический. Тоговля кончилась. Потребрынок рассосался. Оздоровления рынка не будет. Реформ в экономике уже нет.
Гайдаровец вытер лоб ладонью и успокоенно продолжал:
– Без координации реформ в России и других регионах ничего не удавалось. И мы начали старт одинаковый для всех: с либерализации цен. Но чтобы это заработало, нужно, чтобы деньги приобрели реальную покупательную силу. Тут полно опасностей – гиперинфляции, потери эффективности денег. Да еще с нашей верой в распределительство, во взятки. В январе-марте силы правительства были брошены на это. Сейчас свобода маневра правительства сократилась, но оно успело сцепить шестерни рыночного механизма.
– Как же так? – прервал самоуверенный голос старого партийца. – Это же измена! Ввели страну в хаос, сделали голодными миллионы.
– Нас обвинениями не удивишь, – отрезал представитель Правительства. – Мы стали аскетами, шкуры у нас одубели. Иначе никаких реформ не провернешь.
И продолжил пояснять:
– Реакция нашего стереотипного внерыночного механизма замедлилась. Были порой аномальные ценовые скачки, страшная инфляция затрат. Предприятия поддерживали высокие темпы роста цен, были экспансии взаимных кредитов. Но в целом экономика отреагировала адекватно: падали темпы роста цен, сузился круг распределяемых ресурсов. Проблема реализации продукции становится доминирующей. Идет становление опутанного старым денежного хозяйствования. Теперь требуют только денег.
Ненавистный голос из зала: