Из эмиграции Василий Аксенов написал: «Гайдар дал пинка матушке-России».
В газетах и на телевидении посыпались предостерегающие отклики. Новые экономисты чувствовали опасность в трудностях переходного периода. Есть ли угроза экономического коллапса? Появится ли монстр национализма? Не возникнет ли новая бюрократизация, коррупция? Сохранятся ли ценности, всегда почитавшиеся на Руси: совесть, благородство, мужество, достоинство, честность.
Молодой режиссер, снимающий фильмы за границей, мыслил столетиями. Мы по ментальности в XV веке, не успели набрать исторического опыта. Бизнес – что-то не духовное, грязное. В Штатах спрашивают: как я могу помочь вам заработать? И находит – партнера! Мы все – эсхатолотогисты. А свобода не приводит к раю сразу. Она – не для русского, он волю любит. И у нас нет самосдержанности.
____
Я тоже не люблю психологию иждивенцев. Не хотят прогресса, отстали сознанием, не желают раскрывать свои способности, искать – это трудно для иждивенца. Нужен новый тип людей, самостоятельных и ответственных.
Но мне и моим соратникам самоуверенность режиссера не нравилась. В российском предпринимательстве, который он называет торгашеством, есть достоинство самостоятельно трудящегося человека, истинная свобода! Эти критики не верят в человека, в его способность выпрямиться в «торгашестве».
В Институте философии и истории участники собрались в смятении, что же теперь будет.
Вышел на трибуну член Региональной группы депутатов, драматург с кажущимся тяжелым от мрачной мудрости взглядом. Он с сомнением в голосе убеждал, наверно, себя:
– Люди поверили в капитализм. Начали искать место в жизни, зашевелились новые чувства, страхи, дохнуло надеждой. Караван двинулся – мимо начальства, политиков.
И перешел на философский тон. Действительность поворачивается каждый раз лишь одной стороной из бесчисленных – наиболее актуальной, а люди принимают ее за универсальную. Людям свойственен ряд изначально ложных уверенностей, откуда проистекают опасные учения (марксизм и др.), утопии. В мире царствует правдоподобие. У человека есть нестерпимая потребность ясности, поэтому – требует определиться немедленно, а значит упрощая. Сложная правда о причинах и виновниках никому не нужна. Существует потребность в успокаивающей информации. Человек хочет больше, чем может, обманывая свою природную сущность, и за это расплачивается. Это свобода не считаться с собой, самопроизвол.
Наш одутловатый диссидент Марк, сидя вместе с моими соратниками в переднем ряду, громко одобрил:
– Люди у нас перестают ждать что-то от государства. И это хорошо. Свобода нужна, а не правда. Если свобода будет – то и правды будет много. Если очень много, то она исчезает, остается своеволие. Правды, той, что искали – нет, и не нужна при свободе.