— Поцелуй меня, — прошу хрипло, чувствуя, как цветок трется животом о мою эрекцию и тоже дрожит, позволяя трогать себя внизу.
Всё в совокупности — до звезд перед глазами. Еще запредельнее, чем я представлял. Ощущаю себя с ней пацаном, который напускает в штаны, если она опустит лямки платья и покажет грудь. Такой исход вполне возможен. Я заведен до чертиков. Цветку даже не нужно прикладывать для этого никаких усилий. Просто смотреть на меня вот такими глазами, как сейчас, и течь на мои пальцы.
Алёна берет мое лицо в свои ладони и целует. Нежно, долго, без настойчивости, но очень страстно. Окончательно срывая тормоза и сея хаос в мыслях. Я на автомате, за пару секунд, справляюсь с ремнем на брюках, дергаю молнию и вновь впиваюсь в рот Алёны жадным поцелуем. Отпускаю на мгновение, но лишь для того, чтобы стянуть с нее трусы. И я почти у цели, когда летит контрольный в голову:
— Трахнешь меня сейчас, да? — задыхаясь от натиска и не переставая дрожать подо мной, говорит Алёна хриплым шепотом. — В той самой комнате, где вы с ним встречались несколько часов назад и меня обсуждали? Я была вебкам-моделью какое-то время, а не шлюхой, Ян. Вагон мужиков через себя не пропустила. Ты будешь моим вторым сексуальным опытом. И начинать его в этом месте я не хочу. — Ее дыхание обжигает, она почти касается губами моих, когда говорит эти слова.
Меня корежит от всего, что цветок вытворяет. Специально распалила и дождалась момента, чтобы потом на ошметки порвать мою выдержку? В пух и прах? Почему сразу не стопанула? Проверяет, что ли, таким образом?
Я сжимаю Алёну в руках с такой силой, что кажется, еще чуть-чуть и сломаю ее. Цветок громко охает, а я, резко втянув в себя воздух, отпускаю стройное тело и сцепляю челюсти до хруста. Считаю до десяти, а потом с остервенением застегиваю ширинку и поднимаюсь, оставляя Алёну одну на диване, с приспущенным бельем. От греха подальше.
Задушил бы сейчас стерву, честное слово! Хоть лед закидывай в трусы. По-хорошему бы трахнуть ее как следует, но кто знает, что у этой полоумной в мозгах после ее мудака? Ведь я и впрямь не хочу Алёну ломать. Только где эта запретная грань в ее представлении? Лично я уже давно за чертой самообладания.
— Трусы подтяни, и поехали отсюда, — бросаю через плечо и шумно дышу, до сих пор не в состоянии прийти в себя и взять эмоции под контроль.
Алёна облизывает искусанные мной губы и не шевелится.
— Если ты пил, то я не сяду в твою машину.
— Не пил. Но курить буду много. Это считается?
— Тогда вызови водителя, — упрямится она.