— Дай мне это, — юноша выхватывает письмо у своего друга и шагает, читая, беззвучно произнося слова. Я хочу, чтобы он читал вслух, и в то же время благодарна, что он не озвучивает написанное.
Мать всегда вела Общество с энергией, граничащей с безжалостностью, но она всегда была для меня матерью: учила меня и Маргариту искусству хиромантии и чтения по лицу, поддерживала нашу семью своим предсказанием судьбы, когда отец уклонялся от этой задачи, и даже после его смерти, когда ее глаза наполнялись слезами каждый раз, когда она смотрела на меня, она защищала меня, вводя более строгие правила в лаборатории. Я никогда не стану ее любимицей, но она никогда бы так от меня не отреклась. Она бы не стала.
Если это не было для «общего блага».
Юноша резко останавливается, сминает ужасное письмо в кулаке и бросает на пол. Это его не устраивает, и он хватает с головы треуголку и швыряет ее с ругательством. Его глаза дикие и маниакальные в свете факелов, пронизанные нитями расплавленного свинца. Его голос низкий и хриплый.
— Что же нам теперь делать?
Мальчик, которого я спасла, смотрит на потрепанную, промокшую шляпу.
— Что мы можем сделать? У нас нет рычагов, чтобы договориться о выходе из Парижа, и у нас нет союзников внутри.
— Мы должны что-то сделать, — кричит другой мальчик. — Анна и Франсуаза… — он прерывает себя и смотрит на меня. Я задерживаю дыхание, сдерживаю каждый мускул.
— Она мертва? — спрашивает мальчик, которого я исцелила.
— Возможно, — говорит другой.
Но я не умерла. И наконец, он сказал кое-что полезное. Анна и Франсуаза — это имена дочерей мадам де Монтеспан. Девочки, о которых он говорил, — внебрачные дочери короля. А без шляпы мне лучше видны выступающие скулы и крыжовниковые зеленые глаза мальчика, который меня кормит.
Когти дьявола, я хотела дать себе пощечину за то, что была такой слепой!
Уже несколько недель меня преследовало лицо Короля-Солнца, и мальчик — его точная копия. Не дофина, этот юноша прекрасен, как олененок, но, несомненно, внебрачный сын. И если трое братьев и сестер живы, держу пари, что дофин и мадам Рояль тоже рядом.
Все королевские дети здесь, в канализации.
И я им помогла.
Я прикусываю щеку изнутри, все сильнее и сильнее, пока теплая ржавая кровь не течет по моему горлу. Я бы кричала, если бы могла. Даже если бы я хотела вернуться в Лувр, сейчас это невозможно. Мама знает, что я была с членами королевской семьи. Единственный способ, чтобы она приняла меня, — это если я отведу ее в это убежище. Или если я убью их сама и вернусь в Лувр с их головами на блюде. Это был бы мой билет, мое убежище. Этим одним действием я закреплю за ней трон, стану ее любимой дочерью и героем Теневого Общества.