Она и сейчас говорила правду. Я не выдержал до конца. Я не желал такого укрощения.
— Да, Беллерофонт. Я ловила Пегаса задолго до того, как эта мысль пришла тебе в голову. Ты еще не родился, а я уже охотилась на Пегаса. Перепробовала все способы: гонялась за ним, травила ветрами, заставляла Муз петь, а горы расти. Ставила силки, устраивала ловушки. Соглашалась на такое, на что ни одна богиня — да что там, ни одна смертная не пойдет добровольно…
Афина выпрямилась. Взмахнула ветвью, как копьем:
— Кое-кто сказал, что я помешалась на Пегасе. Я убивала за меньшее. Бессмертных трудно убить, но я бы постаралась. И что же? Я снесла упрек.
Лжи не было в ее природе.
— Уздечка — средство в цепи других средств. Ты тоже звено в этой цепи.
В цепи, услышал я. В золотой цепи.
— Чего ты хочешь от меня, Защитница? — спросил я.
Она ждала вопроса. Она ответила:
— Я предлагаю тебе перестать быть звеном и средством. Предлагаю выйти из толпы смертных, обреченных на прозябание в Аиде, и войти в иной, блаженный сонм. Предлагаю то, о чем мечтал твой приемный дед. Сизифу удалось заполучить отсрочку: сперва на три года, потом еще на три. Ты будешь удачливей деда. Твоя отсрочка станет вечной.
«Открой глаза, Гиппоной, — прозвучал за спиной знакомый насмешливый голос. — Подумай о другом: муки — это значит память. Это значит, что и в царстве теней я останусь Сизифом. Это ли не победа? Это ли не бессмертие? И это будет мой последний, самый главный обман. Я буду помнить, что я Сизиф, сын Эола. Ты будешь помнить, что я Сизиф. Все запомнят: о, да ведь это Сизиф! Чем не повод для радости? Радуйся, Гиппоной! А если ты не станешь радоваться, клянусь кубком Гебы, я выпорю тебя вожжами! Выбирай: радость или вожжи?»
— Вожжи, — повторил я.
— Что?!
Изумление сделало лицо Афины почти человеческим.
— Я выбрал радость, — объяснил я. — А получилось, что я выбрал вожжи. Наверное, это судьба.
Какое-то время она размышляла над моими словами. Любой на ее месте переспросил бы, начал уточнять, что я имею в виду. Любой, только не Афина. Она перебирала сказанное, взвешивала, искала скрытый смысл. Даже нашла. Выбор вожжей пришелся ей по сердцу.
— Говорю же, набрался ума, — богиня звонко рассмеялась. — Вожжи, узда, кнут — все это тебе пригодится. Может быть, ты хочешь о чем-то спросить меня, прежде чем я перейду к главному? Спрашивай, я отвечу.
— Что сталось с Химерой? — спросил я.
Мой вопрос ее озадачил. Впрочем, Афина и в нем быстро нашла скрытый смысл, который доставил ей удовольствие.
— Хороший вопрос, правильный, — в серых глазах заблестели рыжие искорки. — Ты победил Химеру, в какой-то мере ты занял ее место, даже приподнялся над ней. Поэтому тебя интересует ее участь. Знаешь ли ты, что однажды я собиралась предложить Химере то, что сейчас хочу предложить тебе?