— А может, зверей можно назад в клетки загнать?
— В такой темноте? Ты что! Ни черта же не видно!
— Тогда пусть он выйдет. Пусть Разгуляев покинет клетку! Там же дверь сбоку.
— А людоеды сразу же без него друг дружке в глотку вцепятся. Передерутся в клочки. Он и так уже львов почти потерял, а если еще и эти коты перегрызутся… Из строя выйдут, то…
— Что? — спросила перегарного невидимку Катя.
— Цирку хана, вот что. Полный крах, разоренье.
А нам всем — пинок под зад.
Одна пара светящихся точек на арене начала медленно перемещаться. Почти мгновенно к ней присоединилось и еще две. Катя поняла: леопарды спрыгнули с тумб и теперь кружат вокруг Расторгуева.
— Уля, я сказал назад, на место!
Хриплое, ехидное ворчание в ответ.
— Давай воду! — истошно заорал кто-то на весь цирк сорванным дискантом.
— Я же говорил — напор слабый! Нет воды!
Катя слыхала, что в цирках в опасных ситуациях с хищниками применяют воду из брандспойта, но…
— Пал Палыч, на подстанцию звонили — говорят, крупная авария! Света нет по всему микрорайону. Говорят, пока исправят, минут сорок пройдет, а то и час.
— Да они что? С ума, что ли, сошли — сорок минут? Да за сорок минут у нас тут…
Ответом испуганному администратору было ликующее громовое рычание с арены, от которого не только Катю, но и бывалых цирковых прошиб холодный пот.
— Место, Бандит! — громкий, резкий окрик Разгуляева. — Ну что ты расшумелся?
Катя даже дышать боялась. А мысли летели какими-то клочками, обрывками, бешено кружились. И ни на одной невозможно было сосредоточиться: "Темень-то какая… Ой, мамочка моя… А он там один…
Они его видят, а он их… Господи, сделай так, чтобы все обошлось! Но ты ведь.., ты ведь всегда мечтала увидеть нечто подобное, пережить… Острые ощущения, адреналин… Тебя же хлебом не корми… Это же как гладиатор на арене. И все ждут, сколько он продержится… Вот это и есть настоящий цирк без прикрас… А еще убийство, убили-то циркового, но об этом тут никто не говорит. Или еще не все знают?
А что, если убьют и дрессировщика? Что, если они его сейчас загрызут?"
На арене началась какая-то свара между зверями.
Хриплое кашляние-огрызание переросло в яростный рев, затем в вой боли.
«Господи, пусть дадут свет! — взмолилась Катя. — Я больше не хочу, чтобы не было света!»
И тут… Со стороны входа послышался какой-то грохот, лязг, затем шум автомобильного двигателя и.., темноту прорезали желтые лучи — зажженные автомобильные фары. Света этого, правда, едва-едва хватало до арены. И Кате, и всем в зале открылось зрелище того, что там в этот миг происходило: пантера и леопард дерутся на опилках, остальные пятнистые вот-вот уже готовы ринуться на подмогу, но…