– Я знаю.
– Не знаешь. В твоих.
– Именно это я и знал.
– А сможешь?
– Всё не просто. Но выполнимо. Тебе нужны чиновники, которые не будут воровать. Я их найду.
– А они вообще-то хоть существуют?
– Конечно. Их, разумеется, не большинство. Но они есть.
– А вот объясни мне, что твоя психология об этом глаголет: почему одни воруют, а другие – честные?
– Не стал бы вообще употреблять слово «честные». Это не термин. В наше время честным считают хозяина строительной фирмы, который ворует 10-15 % средств, выделенных на строительство, и не больше. Это такой честный вор. Честность – понятие условное и относительное. А нас интересуют люди, имеющие неэкономические мотивации деятельности.
– Что это за мотивации?
– Представь себе Курчатова, который мастрычит бомбу, или Королева, который делает ракету, или Кошкина, который возится со своим Т-34. А если бы им сказали: не делай бомбу, не делай ракету, не делай танк, и вот тебе за это куча денег. Только ни чего не делай. Живи в своё удовольствие. Кто из них согласился бы?
– Ни один.
– Да. Их деятельность имела неэкономические мотивации. У каждого было «дело всей моей жизни». И сделать это дело было для них гораздо важнее, чем разбогатеть.
– Значит, чем талантливее человек, тем вероятнее, что он не будет воровать?
– Да, но не гарантия. Иной талантливый человек не успокоится, пока не конвертирует свой талант в состояние, пока про него не скажут: «Он стоит сто миллионов». Такой человек и сам не способен поверить в свой талант, пока не станет богатым. Талант – штука эфемерная, а вот сто миллионов – это очень конкретно.
– В том обществе, которое измеряет ценность человека размером его состояния.
– Совершенно верно. Всё зависит от общественной атмосферы. Её создание – штука чрезвычайно кропотливая, но если мы хотим добиться долгосрочного результата, заниматься надо именно этим. Ты вот собираешься воров расстреливать. Это правильно, конечно, но это первоочередные пожарные меры, на одном страхе далеко не уедешь. Большевики это прекрасно понимали. Для Курчатова, Королева и Кошкина звезда героя значила примерно то же, что для Гейтса и Джобса их миллиарды. В одной системе координат звание героя приподнимает человека над миллионами соотечественников, а в другой системе координат ту же функцию выполняет огромное состояние. Но и для тех, и для других важно чувствовать себя особенными людьми, именно ради этого чувства и те, и другие рвут жилы, хотя одни вроде бы аскеты, а другие – стяжатели. Для человека невыносима мысль, что он ни кто и ни что, что он лишь безликая частица биомассы, что он лишь навоз, на котором другие будут выращивать для себя овощи.