Он ни на минуту не допускал мысли, что заслуживает таких забот. Хотя он едва достиг зрелости, но раннее вступление в жизнь и интенсивность пережитых ощущений дали ему опытность человека на десять лет старше его.
В двадцать семь лет он был положительным человеком, давно уже пережившим всякие иллюзии. Заботливость друзей не пробудила в нем тщеславия. Они в своем великодушии просто не ценили сами своих даров. Он принял их как хорошее предзнаменование, с благодарностью и с чистою, светлою радостью. Вот скала, на которой зиждется их церковь, и врата адовы не одолеют ее!
Он замедлил шаги и лишь только теперь заметил, что очутился далеко за городом. Луна садилась и смотрела ему прямо в лицо; дорога повернула вправо, постепенно поднимаясь в гору. Он заметил узкий проход между двумя каменными стенами, которыми в Швейцарии огораживают фруктовые сады и виноградники. Путь этот вел, вероятно, в какое-нибудь пустынное место, так как вымощенная камнями дорога успела порасти травой.
Андрей вошел в этот тенистый проход и стал подниматься вверх; подъем становился все круче, по мере того как он шел вперед; крыша какой-то постройки неожиданно покрыла дорогу своей тенью. Он поднял глаза и увидел волнистую черную линию черепиц, выделявшуюся на синеве неба. Стены ветхой постройки были испещрены узкими перекрестками прощелинами; это был, очевидно, хлев. Корова, занятая своей жвачкой, замычала, почуяв приближение чужого человека, но, когда он прошел мимо, успокоилась и принялась за прежнее занятие. Немного дальше потянулись виноградники со своими толстыми лозами, свешенными со стен, а затем через сотню шагов дорога свернула, извиваясь широкой полосой между двумя длинными стенами, придававшими ей вид сухого акведука. Узкая каменная лестница, поднимавшаяся на холм, выделилась тенями своих зигзагов. Когда Андрей взобрался по ее ступенькам наверх, он увидел перед собой открытое пространство, заросшее орешником. Тропинка, соединявшая, вероятно, нижнюю дорогу с другою, шедшею выше, блестела, как струя воды на освещенном луной изумрудном лугу.
Андрей пустился по ней; его привлекала ивовая роща на вершине холма. Но вскоре дорожка исчезла в мягкой траве, застилавшей все кругом. Всмотревшись пристально, Андрей заметил на некотором расстоянии другую дорогу, поднимавшуюся на небольшой зеленый холмик направо. Он взобрался на него и был очень поражен, очутившись около самой обыкновенной садовой скамьи с удобной спинкой; неприятно напоминала она о вторжении человека в этот чудный пустынный уголок. Скамейки нельзя было заметить издали: длинные ветви плакучей ивы, под которой она стояла, окутывали ее своей тенью.