Меня выручил подошедший к нам Димка. В руках он держал влажную тряпку, которой вытирают классную доску.
– Эй, пацаны, валим во двор в "Сипу "сыграем.
"Сипа" – странное название игры. "Водила" должен выбить кого-нибудь мокрой тряпкой. Тот, кого "подбили", поднимает "сипу" и носится за всеми ища свою жертву. Неудачника с тряпкой в руках хором дразнят "сипа, сипа, сипа".
Когда мы спускались по лестнице вниз и подошли к кабинету директора школы, я увидел капитана Полушкина. Он стоял с длинным, худым человеком в модном клетчатом пиджаке, каких редко кто носил в это время. Мне он напомнил нашего завуча и учителя по французскому языку. Он преподавал в старших классах. Полушкин держал в руках завернутый в кусок материи предмет, напоминающий ножик или заточку изъятую у кого то из старшеклассников. Некоторые ученики старших классов ходили с ножами на уроки и даже были случаи, что угрожали учителю. Так же случались "разборки" на чердаке школы. У кого находили нож – отправляли в милицию или вызвали милиционера в школу. Похоже сейчас был такой случай.
– Смотри, Витек, наш старый знакомый! – сказал я указывая на капитана.
Витька, увидев Полушкина, побледнел и попятился назад. Ничего не сказав нам, он повернулся и побежал вверх по лестнице на второй этаж.
Димка с остальными ребятами выбежали через боковую дверь на школьный двор. Я остался. Мне хотелось поздороваться со старым знакомым, но Полушкин был так увлечен разговором с завучем, что вокруг никого не замечал. Вдруг открылась дверь директорского кабинета и из него вышли Нина Григорьевна с Вершиной. Славка был красным как рак. Милиционер с завучем вошли в кабинет директора. Учительница что-то строго сказала Вершинину, указывая на выход, повернулась и пошла в учительскую. Я прижался к стенке, мне не хотелось встречаться с третьегодником, но он заметил меня. Идти обратно на второй этаж значило столкнуться с Вершиной нос в нос, поэтому я решил воспользоваться левым крылом. Увидев, что я пошел в другую сторону, он последовал за мной. Вокруг сновало много учеников, поэтому он не побежал, хотя видно было как ему не терпелось добраться до меня.
Дойдя до лестницы я бегом поднялся на третий этаж, где учились восьмиклассники, в надежде, что он не решиться напасть на меня. Вершина не отставал и был уже в нескольких метрах от меня. Я понял, что от мордобоя меня здесь никто не защитит. Надо как то дотянуть до звонка и вернуться в класс. Туда ему сегодня нет пути. Я опять спустился на первый этаж и забежал в пустую столовую. Пахло очень вкусно, у меня даже потекли слюнки. Две женщины готовили обед к большой перемене. Одна мешала большим половником содержимое в кастрюле, другая, судя по шипению и дыму поднимающемуся от плиты, жарила котлеты. Они были так заняты делом, что не обратили на меня внимание. На ближнем к двери столе лежал небольшой алюминиевый поднос. Я машинально схватил его в руки, чтобы защищаться от Вершины. И тут мне вспомнился знаменитый вестерн с актером Клинтом Иствудом в главной роли, где его герой, идя навстречу с бандой, прячет под одеждой на груди металлический пуленепробиваемый лист, который спасает ему жизнь. Я расстегнул ремень и сунул под гимнастерку поднос, он оказался в самый раз. С трудом застегнув ремень я осторожно вышел из столовой. Я знал, что Вершина наверняка прячется где-то поблизости. Он стоял за бюстом Ленина в нескольких шагах от меня. Я рванул к лестнице, но вместо того чтобы подняться на вверх, юркнул под нее и затаился. Места там было маловато, поэтому мне пришлось присесть. Как я и думал Вершина, не заметив меня пронесся мимо и перепрыгивая через две ступеньки побежал наверх. Я был уверен, что он вернется через несколько минут, поэтому вылез из под лестницы, поправил поднос под гимнастеркой и стал ждать. От волнения у меня стекал пот по спине и тряслись руки, я знал коронный удар Вершины под дых, и надеялся, что поднос смягчит силу удара.