– Марианна, почему ты опять врёшь мне?! – лицо Майкла исказила отчаянная злоба. Он откинул с меня ветхий плащ, и указал рукой на искалеченную ногу. С трудом оторвав взгляд от брата, я посмотрела на щиколотку и меня чуть не стошнило. Она вся была покрыта сине-черными пятнами, раздулась и стала размером с икру, а пальцы на ноге посинели и пульсировали, от чего кожа слегка подрагивала.
– Почему ты не сказала, что повредила ногу? Как ты могла так долго идти со сломанной ногой, Марианна? Из-за того, что ты не сказала мне, я бросил тебя! Ты могла погибнуть!
Меня это мало заботило, главное, что ты выжил. Но ты же не станешь меня слушать.
– Прости, не хотела останавливаться, – попыталась успокоить его я. – Мы не должны были терять время из-за моей травмы. Надо дойти до безопасного места как можно скорее, ты должен быть в безопасности.
– Какой в этом будет смысл, если ты умрёшь! – Майкл метнул на меня яростный взгляд своих ярких глаз, похожих на раскаленные угольки, и стремительно выбежал из укрытия.
Снова он бежит из-за меня.
– Майкл! Вернись! – но он не откликнулся, оставив меня в полном одиночестве самобичевания.
Незнакомцы сидели тихо, потупив взгляд. Видно было, как им неудобно из-за того, что они стали свидетелями семейной ссоры, но мне было на них наплевать. Главное, чтобы с Майклом всё было в порядке. Словно прочитав мои мысли, мужчина с трудом поднялся на ноги, издав неприятный хруст коленями.
– Пойду, проверю как он там. Здесь небезопасно бродить одному, – прохрипев, он вышел из палатки, оставив меня наедине с девчонкой. Она пристально смотрела на меня своими большими глазами, и теперь уже мне стало неуютно.
– Я понимаю, зачем ты это сделала, но для Майкла важно, чтобы вы вместе дошли до своей цели, – её голос был настолько тихим, что я с трудом различала его. – Прости, если лезу не в своё дело, но мне знакомы чувства Майкла. Меня зовут Юллис, а тот мужчина – мой брат, Закрай.
Юллис протянула мне свою маленькую хрупкую ладонь. Я осторожно пожала её, боясь ненароком сломать.
– Брат? Сколько ему?
– Двадцать пять, но болезнь прогрессирует, и ему осталось совсем немного, – серые глаза Юллис стали ещё светлее, когда на них упала пелена тихой скорби. – Поэтому брат торопится отвести меня в безопасное место, пока у него есть силы. Но… Теперь, когда роботы могут ходить и ночью… Не знаю, сможем ли мы добраться хоть куда-нибудь живыми.
Мне стало жаль этих двоих. В краях, где мы с братом родились, взрослые редко доживали до тридцати и к концу жизни выглядели как дряхлые старики. Наши с Майклом родители, например, сколько я их помнила, всегда выглядели старыми и болезненными. Отец постоянно кашлял кровью, а мать редко вставала с кровати. Бывали и те, кто сохранял свою молодость, но они долго в северных деревнях не задерживались и уходили исследовать мир, пока у них на это были силы и время. Но их было по пальцам пересчитать. Большая же часть умирала от множества болезней, от старости или от роботов, которые частенько заглядывали в наши поселения и вырезали значительную часть населения. В нашу деревушку роботы редко заглядывали, потому что убивать было почти некого, вокруг были одни истлевающие старики, но всё же мы этих тварей встречали чаще, чем хотелось бы.