Так и есть, за домом, вдоль тропинки к небольшому пруду, красовалось несколько розовых кустов. Куст с красными цветами был неровно подстрижен садовыми ножницами. Сыпал мелкий дождь, и цветы были усеяны каплями дождя.
Садовник копошился в своём домике, и вздрогнул, когда мисс Луиза окликнула его.
– Нет, мисс, я не собирал букет для Вас, – развёл руками садовник, – какое варварство, кто мог так изувечить прекрасный куст?!
– Скажите, а садовые ножницы у Вас не пропадали?
– Я их нашёл рядом с корзиной с травой у домика, – садовник был огорчён, – они были все в земле. Их даже не почистили, просто бросили…
Ломая голову над этой странной историей, мисс Луиза отдала мокрый плащ дворецкому, и решила навестить дядю Вильяма. Но застыла у подножия лестницы. Она вовремя вспомнила, что он имеет обыкновение отдыхать после обеда.
Впрочем, загадка с цветами быстро разрешилась. Откуда-то из-за угла вынырнул долговязый архитектор Умберто и, улыбаясь белоснежной улыбкой, проговорил:
– Сеньорите понравился мой букет?
Глава четвёртая. Шкатулка
То, что шкатулка была с секретом, сэр Джон понял сразу. Можно было не ломать голову, а отправиться к давнему приятелю, по совместительству – отличному ювелиру.
Генри быстро бы разобрался с загадочной вещицей. Покрутил бы в руках, нажал бы на какой-то рычажок. Но Джон сам любил всякие секреты, поэтому часа два обследовал зловредную коробочку и с помощью огромной лупы, и наощупь. Просовывал нож в щель между основанием и крышкой, вертел её в руках, тряс. Он уже готов был с досады зашвырнуть её подальше, как раздался тихий щелчок, и шкатулка явила содержание.
– Ого, – присвистнул он, – похоже, к Генри всё-таки придётся наведаться!
Он извлек на свет завернутый в бумагу предмет. Он чем-то напоминал небольшую расческу с тремя зубьями. Зубья были неровные. Один зубчик завернут винтом, второй – прямой, на третьем были какие-то зазубрины. Предмет металлически поблёскивал, но это было не железо.
На улице сыпал дождь, выбираться из тёплой комнаты вовсе не хотелось. Но загадка требовала разгадки, ничего не поделаешь.
… Генри открыл не сразу. То ли спал, как сурок, то ли сидел в мастерской, сгорбившись, ковырял и гнул свои металлы, шлифовал камни. Дело у него было, конечно, очень увлекательное, но крайне вредное для здоровья.
– У тебя будто не вредное, – откликнулся Генри на мысли друга. Или Джон нечаянно проговорил их вслух?
– Вот, – протянул Джон неведомую конструкцию ювелиру.
– Бронза, – определил Генри, – очень похоже на дамский гребень для волос. Но назначение явно другое. Изо всех знакомых мне мастеров такими штуками не занимается никто. Оставь мне эту вещицу на время, ладно? Я покажу её одному старому бобру, он слесарь-ювелир-мастер, ходячий справочник.