– Вы совсем… спятили? – кое-как выдавила из себя едва живым и сильно дрожащим голоском вполне логичный для себя вопрос. – Да кто вы, мать вашу, такой?
Не знаю, почему, но резануло меня её неподдельным изумлением довольно-таки ощутимо. Даже захотелось рыкнуть сквозь стиснутые зубы.
– Я, вроде как, задал тебе вполне внятный вопрос. Ты кто такая и что забыла в нашем издательстве? Сейчас, если мне не изменяет память, во всём мире бушует экономический кризис, активно накачиваемый противовирусными вакцинами и долгоиграющими планами на маячащий впереди Новый Дивный Мир. При получении желаемой вакансии в желаемом месте большинство жертв данного кризиса сталкиваются с серьёзными проблемами. Вот я и спрашиваю. Каким-таким чудом тебе удалось выгрызть для себя место миссис Калвер? Едва ли через постель своего главного босса, поскольку его очень сложно с первого знакомства и взгляда раскрутить на горизонтальные отношения.
– Вы точно псих! – выдохнула всё ещё шокированная до частичной контузии Серая Шапочка, будто надрывно выплюнула из себя застрявшую до этого в горле пробку. – Я пришла в издательство по вакансии и присланному мне по поданному мною резюме приглашению на место одного из редакторов. А миссис Калвер я временно замещаю на испытательном сроке, пока она проводит свой двухнедельный отпуск со своей семьёй в Куршавеле. Я и не собиралась выгрызать себе её место, мне предложил её подменить сам мистер Мареш. То есть, Карл… Карл Мареш.
– Хочешь сказать, ты понятия не имела, что она в это же самое время собирается отдыхать в Трёх Долинах, когда ты так удачно попала на одну из крайне редких в нашем издательстве вакансий? – я показательно прищурился, продолжая копаться в чужой ощетинившейся душонке на дне уж больно честных глазищ и, не пойми по какой именно причине, раздражаясь от этого всё больше и едва не до звериного рычания.
Раздражаясь как раз потому, что не ощущал ни в её словах, ни в действиях ни единой капли фальши. Она действительно была убеждена в том, что говорила чистую правду, точь-в-точь, как это выходило у Спенсера Грабовского, имевшего по жизни ярко выраженный истероидный психотип. Но мне почему-то не хотелось в это верить. Ведь Серые Шапочки не могут быть патологическими лгуньями. На то они и Шапочки, которых так легко обвести вокруг пальца и заставить сжечь свою одежду в ближайшем камине парочкой внушаемых фраз.
– Знаете, мистер… Мареш! – Шапочка вновь встрепенулась и снова попыталась высвободить руки из моего мёртвого захвата, но кричать, на удивление, не стала, временно смирившись со своей вынужденной участью. – Если вы и впрямь такой крутой, каким пытаетесь выставить себя в этой тесной коморке, ещё и без любимой для вас публики, то вполне способны справиться с недостающей для вас информации сами. Едва ли я скажу вам по этому поводу что-то новое и ожидаемое. И отпустите меня уже наконец-то! Проводите свои садистские эксперименты на ком-то другом… на своих подружках! Или над кем вы там привыкли ставить свои опыты с пытками в привычном для вас окружении. Жалкий шовинист, сексист и самовлюблённый павлин!