На поиски дома с разрисованной дверцей ушло меньше получаса. Путники бродили от одной двери к другой, пока не обнаружили лежащее посреди переулка бездыханное тело мужчины, от которого сильно разило выпивкой и дым-травой. Широко раскрытыми мутными глазами покойник глядел на тонкую полоску серого неба, просачивающуюся между двух наезжающих друг на друга зданий. Чернисар наклонился и аккуратно повернул голову мертвеца на бок, и все увидели окровавленный затылок пьяницы. Огненная рука отошёл на пару шагов от покойника и сухо произнёс:
– Сердце подсказывает мне, что Подземный рынок близко.
– Сердце подсказывает? – усмехнулся Яросгер и несильно пнул мертвеца в бок, – Или тебе подсказывает этот бедняга?
– А кто позаботится о нём? – полушёпотом произнёс Кодорк, вопросительно взглянув на Игера.
– Думаю, похоронами сейчас занимаются Красные плащи, – предположил Чёрное древо. Отвернувшись от трупа забулдыги он зашагал дальше по переулку.
– Если Красные плащи найдут бедолагу до того, как он станет чьей-то похлёбкой, – сказал Яросгер и последовал за товарищами.
Через несколько метров узкий переулок резко сворачивал в сторону, и прямо за поворотом молодые люди увидели большую железную дверь. На ней стараниями умелого мастера белой краской был нарисован скелет, одна рука которого сжимала бутыль, а другая обхватывала талию обнажённой женщины.
– Пришли, – затаив дыхание, произнёс Чёрное древо и потянул на себя холодную дверную ручку. Раздался раздражающий скрип, от которого товарищи невольно стиснули зубы. В лицо дохнуло теплом. Молодые люди переглянусь и вошли внутрь. Они оказались в узкой продолговатой комнате, по серым стенам которой извивались толстые покрытые ржавчиной трубы. В углу полупустого помещения за круглым деревянным столом сидело четверо крепких парней с наголо обритыми головами. На спинках их шатких стульев висели потёртые кожаные куртки. Два бойца увлечённо играли в странную игру, передвигая резные фигурки по деревянной доске, третий с жадностью следил за ходом схватки, и только четвёртый, самый старший, обратил на вошедших внимание. Он окинул компанию оценивающим взглядом и кивнул на неприметную дверь в конце комнаты. При этом бритоголовый, не сводя с незнакомцев глаз, незаметно протянул руку к короткой дубинке с железным набалдашником, стоящей на полу у ножки стула, но, когда молодые люди прошли мимо и приоткрыли узкую деревянную дверь, он облегчённо выдохнул, погладил засаленную рукоять оружия и перевёл взгляд на игровую доску.
За неприметной дверью с давно выломанным замком сразу начиналась лестница. Множество истёртых каменных ступенек уползало вниз и растворялось в темноте, откуда доносились шаркающие шаги, сопровождаемые невнятным бормотанием и кашлем. Сначала свет настенного факела выхватил из густой темноты две дрожащих руки, которые вцепились ногтями в ступеньку. Затем показалась плешивая голова и худые плечи. Навстречу молодым людям на четвереньках, кряхтя и мыча, полз мужчина. Он с невообразимым трудом добрался до вершины лестницы. Товарищи отступили назад в комнату охраны, чтобы пропустить человека, и когда мужчина перевалился через невысокий порог, в помещение хлынул едкий запах мочи, пота и рвоты. Чёрное древо и его товарищи замерли на месте, сморщив носы, а пьяница, не поднимая плешивой головы, прополз на четвереньках мимо стола, за которым в странной игре состязались бритоголовые, и врезался макушкой в железную дверь. Раздался глухой стук и протяжный скрип. Дверь немного приоткрылась, и мужчина, неразборчиво промычав проклятие, скользнул в щель и скрылся из виду, а Чёрное древо, проводив забулдыгу взглядом, первым шагнул в темноту.