Две долгих недели Оргодар сражался с недугом. «Кодорк, твой отец обязан пойти на соглашение с Алым советом. Нельзя разрушать союзы, иначе может начаться война. Я помню восстание Велгера Чернозубого. Подобный ужас повториться не должен», – шелестели серые губы посланника города Сердце, пока сознание его окончательно не помутнело, а мысли о сохранении мира не утонули в бессвязном бреду. Порой Оргодар набирался сил, чтобы отблагодарить Игера и Кодорка слабой натянутой улыбкой. В последние дни он почти ничего не ел и редко пил, часто проливая принесённую в деревянном ковше воду на бардовый плащ. Две долгих недели Оргодар сражался с недугом и проиграл.
– Я пришёл в Приют морозов с лекарством от недуга, но так и не смог никому помочь. И скоро всех невинных людей истребит смертельная болезнь, – Игер Чёрное древо положил ладонь на холодный лоб покойника. Посланник города Сердце лежал на набитом соломой мешке и слепо изучал темноту безжизненным взглядом, словно в надежде увидеть небо сквозь потолок.
– Блуждающая по западу болезнь верно служит моему отцу. Скрывая свои преступления за всеобщей паникой, он постепенно истребляет своих врагов одного за другим, – Кодорк поправил капюшон бардового плаща и прикрыл глаза покойного посланника, – поверь мне, до начала весны умрёт последний противник Роксимера, а когда начнёт таять снег, лекарство обязательно появится в Приюте морозов, и слепой народ яростно восхвалит любимого вождя.
– Ещё один щенок сдох в моей конуре, – проскрипел Фоломгер Старший, выглянув из спальни. Беззащитный старик почти всё время прятался в своей комнате, где траурное горе не так сильно терзало его. Описав в воздухе древний таинственный символ Великого быка, отгораживающий от скверны, Фоломгер вновь скрылся за дверью.
– Обещаю тебе, мы сбежим из Приюта морозов, – твёрдо произнёс Кодорк Ледяные перста, уверенность застыла на хмуром молодом лице, – главное дожить до весны.
В холодном доме с заткнутыми окнами дни тянулись медленно. В тёмной комнате день ничем не отличался от ночи. Даже снаружи Солнце редко навещало Приют морозов, и гостило, повиснув в затянутом густыми серыми облаками небе, всего пару часов. Снежная буря неустанно гнала по улицам западного города волны грязного снега. Поляна для жертвоприношений утонула в сером покрывале, что скрыло под собой брошенную Роксимером ритуальную чашу и родовой кинжал Чёрного древа. Дикий ветер рьяно пытался сорвать деревянные маски одетых в толстые шкуры стражей, чтобы холодными мёртвыми пальцами с острыми ледяными ногтями вцепиться в лица фанатичных воинов. Серое небо настойчиво обстреливало снежными комьями крохотные дома, в которых прятались беспомощные люди, моля Великого быка о спасении. Дни ползли медленно, словно чёрная тягучая субстанция, и однажды неожиданно один из них омрачился кровавым событием.