– Ночью автобус белорусов уезжает.
Ираида присела и машинально включила телефон. И тут же звонок, она аж подскочила. Номер незнакомый. Предупреждал же Коля! Однако ответила. Прозвучало протяжное:
– Ира-а-ида-а…
– Зайка!
– Как живё-о-шь?
– Небогато. Зато не замужем. Торгую, барахло из столицы вожу. Ты-то как полвека терпела?
– Что же, камень дё-о-шево продала?
– Какой камень?
– Улы-ы-ба-а-ешься?
– Зайка, ты о чем?
– О чем-то блестя-а-щем.
– Зайка, я ничего не понимаю… – растерянно сказала Ираида.
Пауза. Потом:
– Пра-авда?
– Зайка, ты меня в чем-то обвиняешь? Говори прямо.
– Говорю-у прямо. (Шепотом) Сабахнур.
Сабахнур. Это же любимый чёртов камень чёртова Ахмада.
– Ты что, считаешь, я его сперла?
– Я не счита-аю, я зна-аю.
– ?!
– Ира-а-ида-а, я же сама тебе его дала-а!
– Ты что?
– Ну-у, жираф с розовым ма-аслом…
– Зайка, ой… что ж ты ничего не сказала?!
– Я сказа-ала.
– Ты прямо сказала или намекнула? Я же в каком состоянии была! Я ничего не поняла!
– Так где он?
– Не знаю. Если найду, я верну тебе его!
– Не-ет … Продава-ай. Деньги пришлешь дочери.
У Ираиды вырвалось:
– У Саддама опять дочь?
– Молчи! Дочь Ахмада аль-Фадла вошла в почтенную семью.
Договорились о том, что Ираида продаст камень и пришлет дочери Захиры деньги через Салима.
– Он что, мафиози?
– Нет. Он знает, как деньги пересылать.
Деньги придется посылать частями, чтобы не было соблазна пересыльщикам. Стоит камень в десять раз больше. А может, и в сто. Но много не дадут, зная его криминальную историю. Если удастся, можно получить значительно больше. Но Захире для полного счастья требуется именно эта сумма.
– Зя-ать купит мне дом, и я буду жить одна-а. Одна-а!
Да, прожить полвека в таком дурдоме… Ираида читала, что теперь в арабских странах мужики покупают женам отдельные квартиры и посещают их по мере необходимости. Но Ахмад же у нас хранитель традиционных ценностей! Да и разбежались бы враз его жены при такой свободе. И подумать только, все это можно было прекратить еще в 60-х. Да нет, где бы в СССР можно было продать алмаз! Дура эта Захира!
Нужен ювелир. Если удастся выручить за камень побольше, можно будет выпутаться из долгов. А кто у нас ювелир? Придется ехать в Успенск.
Когда Ираида вышла из электрички, уже стемнело. «А адреса-то у меня нет!» Не беда: в Успенске живет Таня, дочь покойной соседки Милочки, внучатая племянница старухи Лиго. Набрала Татьяну. Голос не то больной, не то сонный.
– Борис Аркадьевич… нет, адреса я не знаю… Где-то в Южном…
– Таня, ты спала?
– Ой… да, я со сна никак не соображу…
– Извини.
– Ты что, Ира! Приезжай ко мне. Переночуешь, а завтра я адрес узнаю.