— Его несколько раз грабили, — пояснил он. — Поэтому он взял за правило не носить с собой наличных.
Миллер был без сознания, но несмотря на это, пульс у него был нормальный и можно было надеяться, что с ним все будет в порядке. Вэрни приказал старателям также отнести его к доку Келлеру.
Единственное, в чем маршал был уверен, так это в том, что Миллер тоже не скажет ему, кто его избил.
— Не могу понять, — сказал он Коллинзу. — Двое старателей, оба без денег, избиты, судя по всему, одним и тем же человеком. Но если это не ограбление, то что?
Коллинз тоже затруднялся ответить. При свете фонарей они тщательно обыскали весь пустырь, но безрезультатно.
Остаток ночи прошел без происшествий, и когда Эйб Феллоуз с одним из помощников пришли сменить их, Вэрни и Коллинз сразу же отправились завтракать в Голден-отель.
Наливая себе вторую чашку кофе, Вэрни вдруг повернулся к Коллинзу. По тому, как загорелись его глаза, было видно, что он что-то придумал.
— Слушай, Билл, ты случайно не знаешь, у Миллера и Купера были заявки в районе Ласт Ган Ридж?
— Ничего не слыхал об этом, маршал.
— Я вот что подумал. Миллер и Купер были избиты одним и тем же человеком. Ограбление мы исключили. Значит, есть что-то другое, что объединяет этих людей и является причиной. Это мы и должны выяснить, Билл.
— Честно говоря, маршал, я даже не знаю, с чего начать поиски.
— Вчера наши ребята арестовали старого пьянчужку Були Симпсона, и он бормотал, что вроде видел Сима Макфанни, который вчера вечером выходил из земельной конторы Гэйнса. Как ты думаешь, ему можно верить?
— На вашем месте, маршал, я бы поверил. Симпсон может пойти на все что угодно, но никогда не соврет и не нарушит своего слова, независимо от того, пьяный он или трезвый.
— Пожалуй, — согласился Вэрни. — Тем более, что у него нет причин лгать. Это значит, что если Мэйсои и Гэйнс в одной упряжке, то Макфанни и есть связующее звено между ними.
— Вполне похоже на правду.
— Ладно, Билл, теперь спать. Встречаемся вечером.
Вэрни поднялся по лестнице к своему номеру. Едва он открыл дверь, как прогремел выстрел. Резкая боль пронзила голову маршала, и он потерял сознание.
Джон Гэйнс вошел в лавку Датча и поздоровался с Мэри.
— Отец у себя, — сказала она.
Гэйнс кивнул и прошел через склад в кабинет мэра.
— Доброе утро, Тим. Ты бы прибрался у себя в лавке и на складе. Пока до тебя доберешься через все эти мешки и ящики, можно заблудиться или шею сломать.
— А я вот пока еще жив, — ухмыльнулся Датч. — Хотя хожу через склад каждый день.
— Значит, ты уже знаешь безопасный путь, -тоже улыбнулся Гэйнс. — Слушай, Тим, я слышал, что ночью сильно избили двоих старателей.