— Это что, какая-то особая классификация?
— Ага. Специально для так называемых творческих личностей. Все эти гении — или гомосексуалисты, или наркоманы. Ну, может, как вариант, — алкоголики.
— Каким образом сведения о гендерных предпочтениях человека либо о его аддиктивности помогут в поисках?
Ух ты! Сильно она завернула. Я даже не все слова понял. Но виду не показал.
— Гей или джанки? Мне нужно определиться с местами, в которых стоит поискать в первую очередь.
— А что, в здешних гей-барах не продают наркотики?
— Продают, конечно. Но натуралы не ходят в гей-бары за наркотиками. Разве что в крайних случаях.
— Тогда оставьте гей-бары на крайний случай.
Намек я понял.
— Добавите еще что-нибудь?
Инна Чой снова помедлила с ответом.
— Нет, пожалуй.
— Раз так… — Я вопросительно посмотрел на Эдмунда, он едва заметно кивнул. — Тогда я пошел.
— Телефон новый возьми, — сказал Эдмунд.
— Уже.
Я поднялся, а Эдмунд снова обратился к клиентке.
— Будьте уверены, Ангел найдет вашего маэстро в самом скором времени.
— Очень на это рассчитываю, — сказала Инна Чой.
Новые точки в свободной зоне появляются каждую неделю. И существуют по большей части неделю-другую максимум, до очередного полицейского рейда. Многие из тех заведений даже в стандарты свободной зоны не вписываются.
Но есть клубы, что существуют годами. Едва ли не с момента зарождения свободной зоны.
Вика обожала бывать в клубах, где собиралась местная богема. И меня постоянно звала с собой. Ей всегда нравилось эпатировать публику. Разными способами. В том числе мной. Художнику для успеха необходим скандал, это мне сама Вика говорила не раз. А я не раз отвечал ей, что это довольно пошлая мысль. Теперь Виктория Гордэ с успехом эпатирует публику своими работами, что выставляются в галереях Токио, Лондона и Нью-Йорка. А я, благодаря нашим с ней выходам в свет, в курсе предпочтений творческой элиты по части развлечений.
Названия у этих заведений пафосные, как на подбор. «Забриски Пойнт», «Башня из слоновой кости», «Лестница на небеса», «Японский летчик Такидзиро» — и прочее в том же духе, все как одно с претензией на какой-то потаенный смысл. Явные придумки сторчавшихся талантов.
Я убил остаток дня, последовательно обходя намеченные точки. В каждом заведении среди контингента непременно находились знакомые лица. Я демонстрировал им фрагмент недавнего интервью Петера Зильбера, того самого, про которое упоминал Эдмунд. Безрезультатно, никто не мог сказать ничего определенного. Вроде бы, видели. Но не здесь. И не сегодня. А может, это и вовсе не он был. Но похож…