– Собственные колеса за периметром – весомый козырь, противник на такое не рассчитывает, – донесся гортанный бас замыкавшего правый фланг Танка.
Его голос звучал грозно, имя соответствовало. Вахтанг. Как передергивание затвора. Вахт-танг. И фамилия, словно выстрел в горах – сухой, четкий, с гулким эхом: Читадзе. «Чита – это птичка. Птичкин по-вашему», – пояснял Танк желающим. Звучало смешно, но никто не смеялся. Самый здоровый и неулыбчивый в команде, суровый Вахтанг «Птичкин» в первый же день службы превратился в Танка: «Вах, танк!» – пошутил сослуживец и остался без переднего зуба. Хотя обижаться Вахтангу не следовало, с его сложением и выдающимся носом прозвище выглядело логично. Просто он не понимал юмора. Обычно грузины – люди веселые, но Танк выделялся из общей массы, как реальный танк в колонне грузовиков. И не улыбался не потому, что не любил или не хотел, а попросту не умел. В команде Игрека он оказался самым здоровым, несмотря на то, что прочие тоже дохляками не были. Тот же Монгол, высказавшийся следом, ростом и в плечах почти догнал Танка.
– Надо брать.
Рослый, богатырского сложения, Монгол казался ниже Танка, но именно, что казался. У Танка башня сидела прямо на броне, без люфта, а Монгол это сочленение, в просторечии именуемое шеей, имел и успешно пользовался. Резко обернуться для него проблемы не составляло, а для противника оказывалось неожиданностью. Монголом Монгол, конечно, не был. Он был тувинцем. По документам вроде бы Монгуш. Впрочем, кто и когда последний раз видел его документы? Даже забылось, имя это или фамилия, для всех он остался Монголом. Взгляда узких глаз было не разобрать уже с пары метров, но выражение лица ничего приятного собеседникам не сулило. И оно почти никогда не менялось. Обветренные щеки в шрамах добавляли жуткого колорита.
Впрочем, шрамами в разных местах мог похвастать каждый, они были такой же неотъемлемой частью профессии, как осанка и накачанные мышцы. Прически тоже разнообразием не блистали, лишь Монгол выделялся из серии коротких ежиков: бритая турель блестела и резко вертелась в пику неповоротливой башне Танка.
– Какие получим возможности? – задумчиво произнес Игрек. – Быстрое перемещение на место действия. Эффект неожиданности. Возможность прорыва, если понадобится. Скоростной отход предполагался на транспорте противника, а на собственном – это нам невероятный плюс, о котором мечтать не могли.
Каждой клеточкой ощутилось, как у всей команды поднимается настроение.
– А минусы? – напомнил Филимон.
– Неизвестно состояние транспорта и количество топлива, – процедил Танк.