– Один, два… – Юлиан поглядел на свои пальцы. Дойдя до десяти, он остановился, и на экзаменаторшу поднялся умоляющий взор: – Потом, кажется, одиннадцать?
Ответы Устинью удовлетворили.
– Что насчет сроков скажешь ты, отрок, именованный Чапа?
– Не меньше нескольких месяцев. Мы попали в стаю, жили в ней, а когда встретили Тому, взяли под свою опеку. Затем мы сбежали.
– Вы ели плоть и кровь человеческую?
Я ответил быстро и категорично:
– Нет.
Юлиан понял, что нужно молчать. Ложь во спасение иногда предпочтительней убийственной правды. Еще бы научить его отличать, когда первое стоит второго. А как, если сам понимаешь только в последнюю секунду?
– Ходили на четырех конечностях?
– Пришлось.
– Без одежды?
Со вздохом наши три головы синхронно склонились еще ниже:
– Иначе нас бы съели.
– Простите, но ваше заявление звучит неправдоподобно. За всю историю мира никто не возвращался живым от человолков. – Сестрисса переглянулась с сестратом, после чего мягко поинтересовалась: – Живя в стае, вы не стеснялись друг друга?
– Стеснялись. Но немного по-другому, не так, как стесняются в обычной жизни. Мы устанавливали себе границы возможного по ситуации. Главным было выжить и при этом остаться человеком.
– Хорошее дополнение, хочется верить, что так и было. Не сочтите за праздное любопытство, вы же понимаете, что мой приезд не случайная прихоть, что причины серьезны.
– Слушаем. – Мы насторожились.
– Здесь нет лишних глаз, свидетели нужны только на церемониях. Сейчас решается соответствие вас будущей церемонии. Продемонстрируйте, что вы действительно удачно притворялись человолками.
– Что именно предлагаете сделать? – Я покосился на сестриссу, а Тома – на как бы равнодушно присутствовавшего в помещении сестрата Панкратия, который теперь делал вид, что разглядывает трещинки в стене.
– Будет достаточно, если пройдете по комнате на четвереньках. Как в стае, не стесняясь друг друга.
– Но здесь мы люди среди людей. Там было по-другому.
– Притворитесь еще раз. Снова для спасения жизни. Достаточный мотив?
Вполне.
– Пусть он закроет глаза. – Тома указала на спутника сестриссы.
Или тоже разденется, чуть не прибавил я. Это равносильно. Как стало понятно, с некоторых пор Тому смущают только одетые люди. Хотя, если одежду снимет сестрат… Кто знает, какова будет реакция на увиденное.
– Сестрат – не мужчина. – Брови сестриссы удивленно взвились. – Это сестра в мужском обличье.
– Он не женщина.
– Твои невесторы тоже не женщины.
– Мне действительно неудобно перед посторонним. С Чапой и Юлианом мы вместе пережили такое, что вам и не снилось. Простите, если прозвучало резко, но мы трое как одно целое. Выживая, мы научились не обращать внимания на мелочи.