– Варвара должна была рассказать о способах получать каждую из составляющих и о способах их избегать.
Четыре составляющих на два вида способов, да еще с вариациями… Похоже, царевна приготовилась к долгому повествованию. Пришлось разочаровать:
– На самом деле нужно только одно.
– Желание?
Я помотал головой. Царевна зарделась:
– Любовь?
Снова не угадала.
– Доверие, – сказал я.
Раздумье длилось лишь мгновение. Марианна выдохнула с жуткой серьезностью, доведенной до степени обреченности:
– Я тебе доверяю.
– А я нет. – В ответ на наступивший в глазах напарницы конец света последовало разъяснение: – В отличие от тебя, я себе не доверяю.
– Ты непробиваемый как… как крепостная стена!
– На любую стену найдется свой таран с резьбой, поэтому я всегда начеку. Поступай так же, если не любишь неприятности.
– А если я не возражаю против того, что ты считаешь неприятностями?
– Как думаешь, это дерево крепкое?
Марианна с удивлением оглядела наше висевшее в ветвях убежище.
– Естественно, если такое держит.
– Ты видела его корни? Вдруг они гнилые? Ты простукивала ствол? Вдруг он пустой? Это я к тому, что каждая палка о двух концах. Хорошее легко может оказаться плохим и наоборот. Допустим, у тебя есть о чем-то представление, ты делаешь выводы на его основе, а у того, что ты представляешь, на самом деле есть другая, вторая сторона. А то и третья. Вот твои знания. – Я изобразил двумя пальцами кружок. – Внутри. А вокруг – то, о чем ты знаешь, что ничего этого пока не знаешь, потому что знания заканчиваются вот здесь, на конкретной границе. А знания знающего человека – вот они. – Правой рукой я сотворил огромную дугу, как часть некоей гигантской окружности. – Представь размер незнания человека ученого. Его окружность незнания рядом с твоей – как волк и блоха, которая живет где-то в его шерсти. Так что, когда считаешь себя в чем-то правой, подумай, как на твое мнение взглянет мудрец со своей колокольни.
Марианна помолчала с минуту.
– Это меня так заумно обозвали невеждой? Обидно… но соглашусь. Я четко и многогранно вижу только собственные желания, а теперь, после твоих слов, вынуждена согласиться, что эти четкость и многогранность существуют только в моей голове. В любом случае, все остальное мне видится как отражение в зеркале: плоско, зыбко и односторонне.
– Если бы я не боялся возможной реакции…
– Молчу и не шевелюсь! Ну-ну?
– Я сказал бы, что обожаю тебя за такие слова.
Вскинувшийся на меня взгляд вспыхнул удовольствием:
– А ты не бойся, скажи!
Бедром я ощущал встречные трепет и влажное тепло. Глубокий вдох разогнал лишние мысли. Ненадолго. Потому что…