Рядом был церковный парк, где не бегали собаки и не собирались всякие нехорошие люди. И теоретически Серый вполне мог бы там спокойно гулять по ночам. Я проверил – кошки там под вечер появлялись и спокойно себя чувствовали – целое сообщество. А чтобы он привыкал постепенно к новой территории, я решил для начала выносить его туда днем и выпускать на прогулки. И вот тут пошли сюрпризы! Гулять он принципиально не хотел, всего шугался и тут же мчался и прятался, куда мог: под доски, в густые кусты и тому подобное. Первый раз я прождал, то есть прокараулил его выход часа три, не вытерпел – вытащил с трудом и забрал домой. Во второй раз ситуация не изменилась, а оставлять его одного на ночь я не хотел – маленький еще.
Решил продолжать: должно же до него дойти, как это прекрасно – гулять спокойно по садику, но не дошло, и на третий раз он залез на довольно высокое и крепкое дерево. Застыл на его верхушке и стал вопить без остановок, не предпринимая никаких попыток спуститься. Часа полтора я пытался его как-то приманить вниз, но безуспешно! Время шло. Начали собираться зрители, даже какой-то монах пришел помогать, но лестницы раздвижной у них не оказалось. Уйти и бросить его в таком положении нога не поднималась. Тут вышел батюшка и принял решение – пилить.
– Мучается котенок, а он ведь тоже божье создание!
Пила у них нашлась. Спилили, и я еле-еле успел его в последний момент словить, когда он кинулся к соседнему дереву повторить попытку! Принес его домой с напутствием от батюшки:
– там и держать и больше на подобную помощь не рассчитывать.
Словом, идея моя умерла на корню, не успев воплотиться в жизнь. (Меня критиковали за нее: не только батюшка, но и дома. Но потом я увидел ее воплощение в жизнь во Франции. Соседская черненькая Минет только так и поднималась и спускалась с балкона третьего этажа. И даже нашего Дигуню один раз, как минимум, на такой подвиг сподобила).
Как выяснилось позже, для нашего кота оказалось принципиально важным – на любом новом месте сначала спрятаться и тихо отсидеться так минимум сутки, не проявляя никакого любопытства к окружающей среде. И только потом начинать подавать признаки жизни. Но как можно было это предвидеть? И откуда такая привычка взялась?!
В общем, он остался в моей жизни странным серым созданием, правда, отметившимся некоторыми неординарными поступками.
Пропал он весной в Москве, у нашей новой квартиры на Троицкой улице. У него начался очень активный период гормонального сдвига. Первый раз такой сильный по жизни. И очень бурно протекающий. Никакие таблетки не действовали, орал как ненормальный и все драл лапами. Хорошо еще не метил, но уже собирался. И я стал его выпускать по вечерам в ближайший, вроде как защищенный от собак, садик. Да и кот-то был битый фраер – около двух месяцев с местной шерстистой компанией по деревне летом мотался. Должен был уже в кошачьей жизни разбираться. Три дня по утрам приходил в садик, звал и спокойно его забирал. Только я вздохнул с облегчением, как из своего четвертого ночного загула он не вернулся.