Этот гон у него начался после нашей совместной летней жизни на даче в селе Ново-Дашково, где он вел совершенно вольную жизнь. Дача принадлежала моей сестре с мужем, она была у них первой построенной заново загородной «резиденцией». Скромный двухэтажный кирпичный домик на две комнаты с кухней и деревянной террасой, водопровод и газ из баллона. По тем временам – шик-блеск – лепота. Тем более что находилась она в прекрасном месте – на середине дороги между Ярославлем и Костромой, на окраине довольно большого села, рядом с опушкой леса.
И какой же это был чудесный дачный участок. Маленький огороженный кусочек соснового леса, всю почву которого пронизывали грибницы маслят. Когда приходила их пора вылезать, руки у меня постоянно были черными от чистки. Я утром вставал, брал большое ведро и шел резать грибы. Босиком! Искать их не надо было – они были всюду. Главное – не наступить. Срезал аккуратненько только молоденькие, без единой червоточины! Это занимало минут сорок – час.
Возвращался и высыпал полное ведро на садовый стол, чтобы подсохли. Потом, уже обувшись (со змеями лучше так, чем просто так) и перейдя дорогу, шел в лес, где на пустой желудок съедал несколько горстей черники и земляники (сразу отмечу – про начинающийся гастрит я через месяц совершенно забыл). И, конечно, не мог удержаться, чтобы еще масляток маленьких не прихватить – сами в руки просились. Позавтракав, я отправлялся в лес уже за другими грибами, на нормальную третью охоту. Приходил – высыпал добытое, садился всю добычу чистить и разбирать. А вечером – пожалуйста, опять полное ведро маслят с участка. Вот это был для меня отдых по полной программе.
Животный мир дачи был небогат. Но своеобразен. В маленьком бассейне фонтанчика, предназначение которого осталось для меня тайной (глубина по колено, а размер с кухонный стол), зимовали ужи. Весной уползали в лес, но иногда по старой памяти возвращались, наверное, скучали. Под крыльцом с каждой стороны жило по жабе. Это были мои любимицы, я их кормил червями, и они их запихивали себе в рот обеими лапами. Очень ловко. А на слизняков долго глядели, поворачивая голову вправо-влево, что-то обдумывали. А потом резкий кивок вперед – и нет слизняка.
А между сосенкой и стеной дома здоровенная паутина – вот там я на кончике соломинки раздавал приношения. Какие пауки становились откормленные к концу наших каникул, впрочем, как и жабы. Все эти занятия вызывали у Татьяны молчаливое неодобрение, но не отторжение. Только при виде ужа требовалось немедленное вмешательство – и очередное разъяснение, в чем, собственно, заключается разница между ужом и гадюкой. Ну и птички постоянно прилетали, так как на дереве стояла чья-то старая кормушка. А я в нее подбрасывал всяких круп и крошек.