Так не бывает! – твердил я себе. Разве светлячки могут помогать людям? Я поднес ладонь к глазам, чтобы рассмотреть крохотное создание. И в этот момент я услышал голос ждущего меня друга, который молча сидел в темноте и наблюдал за мной. Я осторожно дунул на светлячка, он взлетел, загорелся, описал круг и исчез в кроне оливкового дерева.
– Ты понимаешь, что сейчас случилось? – спросил мой друг, политический обозреватель, совершенно разумный и здравомыслящий человек. – Это Джеральд Даррелл следил за тобой и помог вернуться домой! Ни слова больше – нам надо выпить!
Каждый грек-корфиот, которому я рассказывал эту историю, ничуть не удивлялся, а лишь уверенно подтверждал: «Джеральд Даррелл! Это точно был он».
ДМД хотел верить в то, что, если жизнь после смерти существует, то он превратится в какое-нибудь животное. А потом в другое. Может, и по своему выбору. А для начала стал светлячком!»
А вот что сам ДМД думал о своей посмертной жизни
За полгода до конца он уже начал размышлять над тем, что с ним может случиться после смерти. И для понимания его натуры приведенные ниже мысли, по-моему, могут дать гораздо больше, чем ответы на стандартные вопросы журналистов.
«Смерть – величайшее неудобство, просто потому что нужно так много сделать и увидеть на этой невероятной планете. Разумеется, когда она приближается и стучит в вашу дверь, вы рассчитываете на то, что она будет скорой и безболезненной. То, что произойдет после, вообще представляет огромный интерес для меня.
Погасну ли я, как шекспировская свеча? А может быть, меня окружат соблазнительные гурии? Может быть, я проснусь и меня будут приветствовать – о, ужас! – мои родственники? Или я внезапно превращусь в мелкое существо – например, в лягушку во французском пруду?
Идеальным решением проблемы, разумеется, был бы некий омлет из всех наиболее привлекательных фантазий, связанных с жизнью после смерти: место, где женщины безумно красивы, где вы можете – на короткое время – почувствовать себя деревом, уходящим своими корнями в глубь земли, или ощутить наслаждение дельфина, перелетающего из подводного мира в мир воздуха и солнца, или насладиться свистом ветра под своими крыльями, подобно альбатросу или кондору, увидеть мир с высоты, отдохнуть на воздушных потоках, полностью отдавшись их течению. Ничто, кроме, пожалуй, любви и смерти, не имеет значения, и даже значение смерти в своем роде эфемерно, так как никто еще не прислал нам достоверного отчета».
Моего варианта решения посмертной проблемы он для себя не рассматривал. И это не удивительно, так как русских книг по альтернативной истории не читал и фантастикой вообще не интересовался. И о возможности продолжить осуществлять мечту своей жизни после смерти, но теперь с благоприятным исходом, и думать не мог. Но не сомневаюсь, что, если мои сны сбудутся, он будет счастлив безмерно.