Кохи взглядом полным тревоги оглянулся на Зочура; главарь, кивнув на скитальца, возразил:
– Нет у него никакой заразы, он просто старый.
– Он должен обследоваться. Таков порядок.
– Он не ходячий, – настаивал Зочур.
– Я его отнесу.
Парень сбежал по ступеням, направляясь к саням. Но Зочур, проявив неожиданную прыть, спрыгнув на землю, его опередил. Схватив Монгу в охапку главарь развернулся, направляясь к зданию, и наткнулся на парня. Их взгляды встретились, и если Зочур смотрел на соперника с откровенной ненавистью, то на седых ресницах второго спокойно таяли снежинки.
– Я сказал, отнесу, – молвил парень.
– Я останусь с ним! Он нуждается в помощи, – прогудел Зочур.
– Нет!
На мгновение показалось, что главарь вот-вот, бросив старика в снег, накинется на противника с кулаками. Правда, исход такой схватки трудно было предугадать, парень не уступал беглому каторжнику шириной плеч, а кроме того был на голову выше Зочура.
К счастью в противостояние вмешался Монга.
– Мне кажется, я сам вправе решить, кто меня понесет, – сказал он. – Раз обследование необходимо, то пускай оно состоится. А со мной пойдет Ганит Печено.
– Кто из вас Печено? – спросил парень.
Старый десантник спрыгнул на землю.
– Действуй.
Пока Ганит забирал Монгу у Зочура, парень прицельным взглядом уставился на главаря и бросил:
– У нас здесь не жалуют выскочек и наглецов.
Беглый каторжник заскрежетал зубами. Когда сани продолжили путь и здание штаба осталось позади, он все же дал волю эмоциям.
– Они что-то задумали, эти гнусные старики, – прорычал он.
Курт деликатно кашлянул, главарь бросил на него свирепый взгляд.
– Думаешь, они догадались на счет Монги? – тихо спросил Кохи.
– Черт их знает! – выругался беглый каторжник.
* * *
Зочур, несмотря на заверения дать пленникам полную свободу, оставлять их без надзора не стал. Когда упряжки остановились возле первого трактира, и там оказался не занятым один номер, он поселил там доктора, Клоба, Фата и пропойцу-Бобра. Последнему главарь на прощание шепнул на ухо наставления, поднеся к носу огромный кулак. В следующей таверне также нашлась одна комната. Зочур хотел поселить в ней Талу и Пула под надзором Утока и Брыля, но юная журналистка взбунтовалась и потребовала отдельную комнату.
– Я не намерена жить с этими головорезами, – заявила она. – В конце концов, мне необходима тишина для работы над репортажем.
Зочур выругался, смерил девочку хмурым взглядом, но уступил. Они двинулись дальше.
В итоге объехали еще несколько гостиных дворов и трактиров, вволю покружив по городу, и остановились в таверне на окраине. Жильцов там было немного, большая часть номеров пустовала, и объяснялось это дальностью от заветного частокола. Тут разместились все, и Курт обещал, привезти сюда же, когда освободятся, Монгу и Ганита. Правда, Талине отдельный номер так и не достался; с ней поселили Пула, и, как не протестовала девочка, коротышку Кохи. Но просторный угол с ширмой она получила. Остальные расселились по соседним комнатам.