— Да, конечно. Проходите…
Валеев молча приподнял бровь.
— Проходи.
Я только сейчас поняла, что мы остались одни. Ромка спит, дверь закрыта, и…
— Я тебя не съем, — смешливо фыркнул Валеев, каким-то невиданным образом почуяв моё волнение. — Точнее, съем, но не сейчас.
Поставив чайник на огонь, я собрала на стол и вопросительно посмотрела на Валеева.
— Вам нравится меня дразнить?
— Тебе, — незлобливо поправил Валеев. — Да, нравится.
— Почему?
— Нравится наблюдать за тем, как ты смущаешься.
Я покраснела — почувствовала, что покраснела — и отвела взгляд в сторону.
— Вот про это я и говорю, — протянув руку через весь стол и проведя тыльной стороной ладони по моей щеке, улыбнулся Валеев. И тут же его тон мгновенно поменялся.
— Значит, Оксан, план такой: завтра утром я заеду за вами. Отведём Ромку в школу — вдвоём, затем поедем регистрироваться в ЗАГС. После свадьбы ты можешь съездить в свою контору, попрощаться с бывшими коллегами и немного отдохнуть. Но к обеду ты должна быть готова: отметим наше семейное торжество втроем в ресторане. Мне будет приятно, если ради сына ты постараешься навести марафет. Кстати, о Ромке не беспокойся — я сам заберу его из школы. Мы можем встретиться непосредственно в ресторане.
— Я могу забрать сына сама.
— Я всё равно буду в школе, одна из ромкиных учительниц преподаёт мне язык жестов, — пожал плечами Валеев. — Кстати, я нанял её и на какое-то время: она поедет вместе с нами в мой город и какое-то время поживёт в коттедже для прислуги рядом с нашим домом.
Я удивлённо посмотрела на Валеева.
— Что? — пожал плечами Рафаэль. — Я, конечно, могу продолжить учить жестовый язык с местными педагогами — наверняка, они ничем не хуже ваших, но ни один из них не знает нашего Ромку. То есть эта дамочка продолжит учить меня разговаривать жестами, но в остальное же время она будет под твоим командованием: я полагаю, это поможет Ромке адаптироваться в новой среде.
— А кто эта учительница?
— Алла.
Алла Константиновна, молодая, скромная, даже немного пугливая женщина. Она во взрослом состоянии сделала операцию по восстановлению слуха, но, по-моему, теперь очень сильно стеснялась своего аппарата.
— Зачем ей это надо? — вслух удивилась я. Не то, чтобы хотела как-то оскорбить Валеева — просто не сдержалась. — У неё здесь стабильная работа, хорошая зарплата.
— Ты понятия не имеешь, что значит хорошая зарплата, — насмешливо усмехнулся Валеев, придавив меня одной этой фразой.
— Наверное, не имею, — согласилась я, покосившись на руку, которая теперь оказалась облеплена его дорогими подарками: и кольцо, и часы сразу. — Но прекрасно знаю, что такое стабильность.