– А с Шимшоном-то что станется?
– Мы подошлем бойцов умелых. Когда Длила даст знак, воины из засады ворвутся в дом, схватят Шимшона и уведут в тюрьму. Дальнейшее предоставьте нашей сметке.
– Воистину ты мудрый из мудрейших. Какую награду мы смеем обещать Длиле?
– Тысячу сто серебряных шекелей! – возгласил старейшина и благословил братьев на доброе дело.
***
Братья Длилы принялись обдумывать план старейшины. Замысел звучал легко и просто в его устах, но застревал в их головах. “А что, если Длила привязалась к Шимшону, и он ей дорог? – рассуждали они, – как, не споткнувшись, переступить порог нежных братских чувств? Вдруг не клюнет Длила на наживку патриотства, сочтет за криводушие? Казною подкупать – дело неверное: коли любит его – то нас возненавидит, а если ради похоти прибилась к красавцу и силачу, то, выходит, толкаем ее на подлость. Значит, себя можем уронить, сестрицу совратить, а Шимшона не одолеем!”
Чтобы разредить мрак в голове, прояснить ум и превратить сложное в простое, порученцы старейшины и всего народа филистимского поставили на стол изрядный кувшин вина и две кружки. Уничтожив сим привычным способом смятение духа, они отправились в гости к Шимшону – познакомиться поближе с хозяином и с внутренним устройством его жилища, а также для нанесения братского визита заблудшей овце.
Сердечно встреченные, братья продолжили черпать смелость из кружек, но теперь уж за другим столом. Под предлогом неотложного дела Шимшон удалился, оставив родственников наедине. Братья изложили сестре доводы и притязания старейшины. Кульминационным пунктом их неровной речи стало предложение награды.
Длила помрачнела: какая гнусная роль отведена ей! Она вспомнила о мстительности соплеменников и испугалась роковых последствий отказа. “Что будет со мною, с Шимшоном, с нашей любовью?” – думала она. Печать сумрачности и страха на ее лице, вернула братьев к мучительным сомнениям давешних минут трезвости.
Длила продолжала размышлять, не произнося ни слова. Но вот физиономия ее расправилась, суровость как будто исчезла, и прищуренные от дум глаза раскрылись шире. Братья испытали облегчение. “Я пораскину умом и пришлю за вами, чтобы сообщить решение” – произнесла она холодно.
***
“Кажется, доброхоты спешат нам с Шимшоном на помощь, – соображала Длила, выпроводив гостей, – и цель их сходна с нашей, хоть и не совпадает вполне. Они не хотят Шимшона над собою, и мое желание – увезти его подальше от этих мест. Возлюбленный мой мечтает об освобождении, только страшно ему в этом признаться самому себе. Им нужен мертвый Шимшон, а мне – живой, вот в чем несогласье, которое я хитростью преодолею!”