– Здравствуйте. Подождите в коридоре, я вас приглашу. – с этими словами женщина вынула из кармана ключ и отперла белую пластиковую дверь, зажгла в кабинете свет и скрылась внутри.
Спустя пять минут она их позвала.
– Присаживайтесь. Давайте ваше направление.
Марина Анатольевна снова протянула ей бумаги. Даша напряженно молчала. Врач вдумчиво листала бумаги и всячески делала вид, что там содержится вся нужная ей информация. Затем она сказала:
– Вам назначена комбинация из трех препаратов. Такая схема предпочтительнее по результатам, но переносимость их несколько хуже. Будьте готовы к общему ухудшению самочувствия.
На этом она взглянула на Дашу, словно ожидая ответа.
– Мы готовы. Да, мам?
Врач улыбнулась:
– Тогда снимите вашу обувь, вставайте на весы.
Пришла медсестра, позвала их в маленькую неприметную каморку, которая оказалась гардеробом для пациентов. Она забрала из маминых рук верхнюю одежду и повесила ее на плечики, затем написала на бумажке фамилию и проткнула листочек дужкой вешалки. Заперев дверь, она произнесла ровным, будничным голосом:
– Идемте, я покажу вам вашу палату.
– А мне тоже можно пройти? – спросила Даша.
Несколько секунд медсестра переводила взгляд с Даши на маму и обратно, и сказала:
– Да, проходите, только ненадолго. В палате есть еще больные, постарайтесь им не мешать. Верхнюю одежду оставьте здесь и наденьте бахилы.
Они прошли по длинному больничному коридору, вдыхая запахи лекарств, хлорки и отчаяния. Наконец медсестра открыла белую пластиковую дверь в палату. Там было две кровати и на одной из них спала бледная худая женщина.
Следующий час прошел в суете. Сначала Марина Анатольевна возилась в тумбочке, раскладывая свои нехитрые пожитки, потом пришла санитарка и застелила кровать белоснежным бельем. Потом пришла та же самая медсестра и прикатила капельницу. Она долго рассматривала и щупала мамины вены, наконец приладила катетер-бабочку и пустила лекарство. Красные капельки эпирубицина наполнили канюлю и как маленькие храбрые солдаты потекли навстречу цели. Потом медсестра сказала, что Даше пора уходить.
Она вышла и Даша с мамой остались в палате почти одни. Женщина на соседней кровати все еще спала. Даша наконец смогла подойти к маме, присесть на кровать, обхватить за шею и прижаться щекой к ее трикотажному халатику.
– Я не хочу, чтобы ты уходила, – сказала мама, свободной рукой проводя по Дашиным волосам.
– Мама, – начала Даша, но она перебила ее:
– Я знаю. Я просто не хочу, чтобы ты уходила.
Они посидели так немного, не говоря больше ни слова, – где-то включили телевизор, хлопали двери, слышны были голоса, а Даша обнимала маму обеими руками и думала о том, что сейчас сейчас придет медсестра – напомнить, что ей пора, а еще о том, что она сегодня не была на занятиях и неизвестно, сколько еще раз ей придется пропустить лекции, а еще о том, что ей нельзя сидеть здесь все время и придется разжать руки и уехать домой, и ночевать в одиночестве, снова. Но в этот раз не так, как обычно. Дверь хлопнула – заглянула медсестра. Мама слегка шевельнулась, как будто пытаясь высвободиться, и Даша на мгновение сжала ее еще крепче, но в ту же минуту ей стало неловко – и она отпустила руки и вышла в коридор.