– Просто скажите: да или нет?!
– Я не знаю. Возможно покажет вскрытие. Вам нужно расписаться вот тут.
И она подняла Дашу под локоть, усадила на стул, вложила в ладошку ручку и терпеливо указывая, заставила подписать какие-то бумаги. От слез очертания предметов расплывались и Даша даже толком не видела, что подписывает.
– Извините, мне надо побыть одной. Можно я пойду?
– Да-да, конечно. Тело мы передадим в морг, потом позвоните туда, узнаете, когда можно будет забрать.
На выходе Дашу остановила санитарка и сунула ей в руки объемный синий пакет:
– Ваши вещи заберите.
Двери выплюнули ее в пустынный больничный двор. В бело-серой дали виднелись пустые тропинки, упиравшиеся в белесое небо макушки деревьев качались и вскидывались на ветру. Со своего места Даша различала только бесконечное яркое мельтешение на проспекте: машины, автобусы, троллейбусы спешили в обе стороны, дрожащие желтые огоньки фар, красные и зеленые – светофоров, вспышки, которые бьются, крутятся и мигают ртутной чехардой.
Даша накинула пальто на плечи. Рука застряла в рукаве. Чертыхаясь, дернула сильнее, вытолкала из рукава шапку и бросила ее в пакет к маминым вещам. Так и пошла, не застегиваясь, и без шапки. Частый мелкий снег ложился на растрепанные волосы и таял, забирался за воротник и тоненькими иголочками покалывал кожу, слепил глаза. Снег смешивался со слезами и превращал огни проспекта в цветные размытые пятна.
Даша пошла не в сторону автобусной остановки, а вниз по проспекту, мимо нарядных пафосных домов, мимо гудящих автомобилей, мимо набережной широкой, еще не одевшейся в белый панцирь, Томи. От холода и снега в голову приходили странные усталые мысли. Загребая ботинками снег, она вдруг думала, что, может быть не стоило ехать на эту капельницу. Вообще не стоило ей затевать весь этот цирк с новым лекарством. А стоило просто жить, столько, сколько отпущено. Эта мысль билась, кусала, росла и ширилась, пока не заполнила собой все сознание. Чувство вины огромной бетонной плитой легло ей на плечи, придавило, ссутулило спину.
Ей теперь хотелось идти хоть куда-нибудь, лишь бы не возвращаться домой. Куда-нибудь. Тупо идти, пока не кончатся силы, или, может быть поехать в какую-нибудь деревню и пожить недельку, отключив телефон. Просто лежать и смотреть в потолок. Побыть в пустоте. В оторванном состоянии…
Но вместо этого ноги сами принесли ее к дому. Клацнул дверной замок о вспоровшие его нутро ключи. Даша прикрыла за собой тихонько скрипнувшую дверь, пошарила рукой по стене. Выключатель в масляном грязном пятне. Сняла ботинки, снег с которых немедленно стал таять и расползаться маленькими лужицами, бухнула на пол сумку и пакет с мамиными вещами. От входной двери рукой подать до арки. В комнате шторы задернуты, ни звука. Только на кухне в тишине гудел холодильник.