А Гавейн и впрямь держал путь в Малую Британию. Артур счел разумным позвать сюда племянника, теперь вновь получившего доступ в ряды Соратников, чтобы тот принял участие в возможных военных действиях. Ожидаемое сражение обернулось карательным рейдом, и схватиться с разбойниками Гавейн уже опоздал. И потому сейчас, обсуждая с Хоелем состав совместного посольства, Артур предложил кандидатуру Гавейна. Поскольку сам Хоель не мог поехать, а Артур решил, что ему ехать не стоит, кто-то из представителей королевского дома должен был принять в нем участие, чтобы придать весу и достоинства всему вояжу.
Хоель, гудя и пыхтя в бороду, бросил взгляд на Мордреда, который неверно понял его насупленные брови и прочистил было горло, но Артур, от внимания которого не укрылся этот обмен взглядами, быстро добавил:
— Нет, Мордреду не стоит ехать. Он кандидатура самая очевидная, но мне он нужен в другом месте. Если я остаюсь здесь, пока это дело не будет улажено, ему придется вернуться в Великую Британию вместо меня. Из королевы и Совета вышло неплохое временное правительство, но этого мало, а дома остались насущные дела, для улаживания которых потребуется власти больше, чем я им оставил.
Артур повернулся к сыну.
— Вот и все мои разговоры, а? Вот уж поистине новые сраженья! Переправиться на веслах по озеру и убить пару разбойников. Прости, Мордред, но депеша, которую я сегодня получил, превращает твой отъезд в необходимость. Ты поедешь?
— Я поступлю, как прикажешь, государь. Разумеется, я поеду.
— Тогда мы поговорим позднее, — ответил король и вернулся к обсуждению предстоявшего посольства.
Мордред испытывал отчасти разочарование, отчасти ликование, но был тем не менее совершенно озадачен. Какое дело могло вынудить Верховного короля так резко изменить свои планы? Только вчера он говорил о том, что пошлет с посольством Мордреда. А теперь вместо него поедет Гавейн. Мордред сомневался в мудрости такого выбора. Его сводный брат плывет сюда с надеждой на жаркие битвы; он будет разочарован, если не сказать разгневан, когда обнаружит, что его заставили принять участие в мирной делегации. Но Артур излучал уверенность. Отвечая на какой-то вопрос Хоеля, он говорил о том, что в недавнее время — в истории с королевой Морганой, и в последние месяцы на Оркнейских островах, и, наконец, в умеренных тонах, в каких он говорит теперь об убийце Гарета Бедуире, — Гавейн доказал, что обрел определенную здравость суждений, и приключение в чужой земле, пусть это будет просто дипломатическая миссия, послужит для него наградой.