– А кто еще будет защищать эту проклятую деревню от пришельцев?
«Пришельцы? Что-то новенькое…», – решил Феликс.
– Пришельцы? – переспросила Магдалина.
– А кто по-вашему похитил Дениску? Пришельцы, отвечаю я вам! Ночью они прилетают на своих тарелках и утраивают всякие пакости. Никак не отстанут от нас! Вы читали Стругацких? Пришельцы среди нас. Как в том отеле!
«Вот еще… Нам было мало Булгакова, теперь еще и Стругацкие вписались», – шутливо подумал Феликс.
– И кто же по-вашему, Степан Степаныч, в Рапсодии не тот, за кого себя выдает? – насмехаясь спросил Феликс.
– Взять хотя бы Нарышкиных… не от мира сего люди! Как будто не знают, в каком времени живут!
– Нарышкины? – эта аристократическая фамилия вызвала у нее наивную улыбку. – Вы шутите?
– Да нет! Вот они, по соседству живут…
Степан Степаныч указал на соседний ухоженный дом. Стены белые, у дома роскошный сад, дверь с вырезанными узорами. На крыше флигель в виде аиста.
– Вы еще у них не были? – догадался Степан Степаныч.
Двое помотали головой.
– Они вам понравятся. Таких, как эти двое, надо сразу сдавать в желтый дом!
Потом старик заразился диким смехом.
– Что вы думаете насчет Генхелии? – задал Феликс следующий вопрос.
– Глупая бабка. Она мошенничает, но рано или поздно накличет на нас беду. Кого и надо было похищать, так это ее… в первую очередь! А парнишку оставить… славный был! Угораздило меня жить с этой чертовкой по соседству…
Феликс перевел взгляд на домик, что располагался справа от дома Степана Степановича. То был самый убогий и страшный домик с гнилыми стенами и обуглившейся крышей. Над дверью болтался привязанный бечёвкой скелет вороны (или чайки) – Феликс с точностью затруднялся определить.
– Старая карга. Вот, кто она! Как рот откроет, так дерьмом весь мир польет… Скажем, ты ей сон расскажешь, а она тебе сразу смерть напророчит. Если груша приснилась, умрешь от голода. Если море красивое, то утонешь. А если девушки тебя ласкают, то импотентом будешь.
Феликс из последних сил сдержал смешок и только выгнул бровь. Ему не терпелось встретиться с вещуньей, но он решил навестить ее завтра.
– Вы слышали волчий вой этой прошлой ночью? – настойчиво спросила Магдалина.
И вдруг старик замер. Его здоровый глаз нервно задергался, а протезированный остался на месте, словно инородное тело (чем оно по сути и являлось). Степан Степанович сначала сглотнул, а потом выпустил из себя:
– Н-нет… не слышал…
– Уверены? – решила убедиться Магдалина.
– Нет! Нет! И нет! Я ничего не слышал. Хватит меня тут за идиота держать!
Старик так разгорячился, что Феликсу пришлось принести извинения за их настойчивость и навязчивость.