Его горло судорожно дернулось, голос захрипел и осекся, а в глазах полыхнуло бессильное пламя. Почувствовав, как его бьет крупная дрожь, Эллен молча приложила палец к губам Джеффри, притянула к себе и поцеловала:
– Не надо, не говори больше ничего! Не рви свое сердце – ему довольно досталось и за годы твоей службы, и в тот день особенно. Не знаю, кто я тебе, но не судья, это уж точно.
Он с силой привлек ее к себе, прижал к своему боку, накинул на нее полу плаща и прилег щекой на ее макушку. Сотрясавшая его дрожь понемногу умерялась, пока не прекратилась вовсе. Почудилось это Эллен или он в самом деле почти беззвучным шепотом назвал ее своим спасением? Ей было приятно думать, что она не ослышалась, но переспрашивать она не осмелилась: оробела. Вдруг слух подвел ее, и ответом станет вскинутая в недоумении бровь или взгляд – удивленный и смущенный?
Они долго сидели, тесно прильнув друг к другу, пока он не остыл, а потом не согрелся: рубашка и куртка на нем промокли от пота. Решив, что, насколько бы ни был он закален, но пронизывающий осенний ветер в силах достать и его, Эллен предложила вернуться домой.
На обратном пути она украдкой следила, чтобы плащ на Джеффри не распахивался, но очень скоро отвлеклась. Они шли, держась за руки, то и дело останавливаясь, чтобы поцеловаться. После очередного поцелуя Эллен вдруг рассмеялась и, встретив вопросительный взгляд Джеффри, смущенно призналась:
– Знаешь, я никогда, даже в юности, не ходила на прогулки с мужчиной так, как с тобой: взявшись за руки, целуясь без стеснения, не боясь, что кто-то увидит.
В самом деле, с кем она могла так гулять по улице Локсли или лесным тропинкам? Покойный муж, по возрасту годившийся ей даже не в отцы, а в деды, отец Тук – с ними так вести себя ей и в голову не приходило. Робин… Он никогда на людях не показывал особенного отношения к Эллен, оберегал ее доброе имя. Только Виллу доверил эту тайну, да однажды в гневе проговорился при Кэтрин.
В глазах Джеффри заиграли веселые искорки, и Эллен зарумянилась, как юная девушка. Он улыбнулся, обнял ее за плечи и повел по тропинке.
– Кто-то увидит, говоришь? Да, зверям и птицам будет о чем посплетничать!
– Это сейчас в лесу никого нет, кроме птиц и зверей, – грустно вздохнула Эллен.
Не давая ей углубиться в печаль, Джеффри снова остановился и поцеловал ее долгим поцелуем.
– Признайся, что тебе просто нравится со мной целоваться! – поддразнил он.
– Самоуверенный нахал! – притворно рассердилась Эллен и стукнула его по руке.
Джеффри с улыбкой покачал головой и шепнул, глядя ей в глаза: