– Почему нет?! – гневно сверкала она стальными глазами. – Гвен была старше меня, но ей позволялось засыпать возле матушки и отца, если она просилась к ним в спальню!
– Леди Лу, но ведь я не отец вам, – урезонивал девочку Джеффри.
– Разве я виновата, что отец и матушка сейчас не рядом со мной? – парировала Луиза, и этот довод разил его наповал.
Упрек Луизы заставлял вспомнить, что он воевал на стороне сэра Гая, а значит, вольно или невольно повинен в том, что маленькая Луиза осталась без матери и отца. Луиза же подкрепляла слова слезами, которые начинали крупными горошинами катиться из широко раскрытых глаз, и Джеффри ничего не оставалось, кроме как укладывать ее спать возле себя.
– Если вы боитесь спать одна, давайте я поговорю с ее светлостью леди Клэренс, – предложил Джеффри, сочтя свою мысль удачной.
– Чтобы тетушка забирала меня на ночь к себе? Поговори, – согласилась Луиза, но в ее глазах промелькнула насмешливая искорка. – И тогда дядя Реджинальд вовсе перестанет делить с ней ложе. По возвращении в Стэйндроп он приказал обустроить ему отдельную спальню, но все-таки продолжает относиться к тете Клэр как к супруге, и потому остается надежда, что его охлаждение к ней однажды пройдет. Если же в ее спальне обоснуюсь я, между ними все осложнится, – и что тогда делать?
Все это Луиза сообщила тоном взрослой женщины, прямо-таки главы многочисленного семейства, где каждый доставляет ей столько забот и беспокойства, что попытка Джеффри внести свою лепту в ее тяготы была верхом непростительного легкомыслия. Джеффри с первых дней пребывания в Стэйндропе подметил, что между графом Линкольном и его супругой нет теплых и доверительных отношений. Поддавшись на взрослый тон Луизы, он чуть было не спросил ее, в чем причина прохладного и немного снисходительного отношения графа Реджинальда к жене, но вовремя спохватился. Луиза ловко умела заставить собеседника забыть о ее возрасте и, если тот допускал оплошность в речах, тут же давала почувствовать, что в том не ее вина. Если же ей самой хотелось поговорить, то помешать Луизе не мог никто. Округлив глаза и понизив голос до таинственного шепота, она ответила Джеффри на незаданный вслух вопрос так, словно в свой черед рассказывала сказку на ночь:
– Тетушка Клэр заблудилась. Ей кажется, что она пребывает в кромешной темноте и рядом с ней никого нет. На самом деле это не так, но она не видит дядю Реджинальда. Он очень терпелив, но в последнее время устал и немного сердит на тетушку за ее слепоту. И все же он надеется, что однажды она прозреет.