– Господин капитан, огоньку не найдется?
Сбоку из толпы мягко возник Епифанов. Он оказался весьма кстати.
– Если у него встреча, мы вдвоем – за его связным. Ребята пусть наблюдают дальше, – прошептал штабс-капитан, давая старшему агенту прикурить.
Но, наблюдая за вероятным заговорщиком, пока было трудно прийти к выводу, что у того назначено рандеву. Скорее, он действительно пытался понять, не притащил ли за собой «хвоста».
До окончания торговых рядов оставалось совсем чуть-чуть. Здесь, вблизи от выхода на Воскресенскую площадь, человек в клетчатом пальто впервые вдруг решил зайти внутрь лавки «Мясо. Рыба. Птица». У самых дверей он отступил на полшага в сторону, пропуская женщину с корзиной. По мере приближения к площади, сокращая дистанцию между собой и наблюдаемым, Ушаков в это время очутился всего метрах в пяти от него.
– Так себе табачок, – дерзко заявил он прямо в лицо мужичку, чей лоток стоял рядом с мясной лавкой.
Мужичок едва не поперхнулся от возмущения.
– Да какое так себе, ваше благородие! Вы понюхали бы сначала!
– А что тут нюхать? Выдохся давно уже, наверное, пока лежал.
Торговец только руками всплеснул. Продолжению увлекательного диалога помешало следующее действие клетчатого.
Пропустив перед собой покупательницу, он задержался у двери еще на две или даже полторы секунды, не больше. Вслед за женщиной навстречу ему из лавки вышел мужчина, на вид лет за сорок, плотный, широкий в плечах, со светло-русыми усами щеточкой, без бороды, в однотонном пальто черного цвета. Штабс-капитан успел рассмотреть его, стоя в пол-оборота к входу.
А, кроме того, своим стопроцентным зрением лучшего стрелка подразделения Ушаков увидел, как отточенным движением руки преферансист-монархист (или кем он там был еще) выхватил почтовый конверт из собственного кармана и сунул в карман черного пальто этого усача.
Мужчина в черном пальто покинул торговые ряды и размашистым шагом устремился к Театральному проезду. Ушаков намеренно отстал от него, дабы не привлечь к себе внимание. На ходу, не останавливаясь около Епифанова, который напротив мясной лавки вяло торговался за штаны-галифе, он проговорил вслух:
– Черное пальто и усы.
Старший агент принял это к сведению и, дав штабс-капитану пройти, подал какой-то свой условный знак паре филеров. Те переключились на клетчатого. Всё шло гладко, однако в голове у контрразведчика настойчиво пульсировал вопрос: «Какие наши действия?» Ушаков опасался, что новый объект утянет их в многочисленные переулки, где совсем мало прохожих. Вести его там, да еще такими малыми силами, которые остались у него под рукой, было вовсе нереально. Далее наступят сумерки, и ясно, что тогда профессионал сможет оторваться от них. В том, что любителей среди этих членов тайного общества не было, офицер был совершенно уверен.