– Как вас отпустили?
– Намекаете, что в контрразведку не лучших, а худших сплавляли?
– Что вы…
– Шучу, не принимайте близко к сердцу, – штабс-капитан сделал шаг в сторону ванной. – Я знаю, что существует такое мнение. Не совсем, кстати, беспочвенное. Но меня предыдущая биография подвела.
– Как подвела? – не понял Муравьёв.
– Надо было на другой факультет поступать. Хотя кто знал, что всех нас ожидает…
– На кого же вы учились, господин капитан? – задал свой завершающий вопрос юный поручик.
– У меня диплом юриста. Для войны, как сами понимаете, бесполезный. И вот еще что: бросьте меня хотя бы дома господином величать. Называйте уж Сергеем Ивановичем, если желаете подчеркнуть, что я старше по возрасту и званию, – сказал Ушаков.
Глава четвертая
Пополнение гардероба
– Итак, про тайное монархическое общество этому Кривцову… то есть, Шумскому рассказал Домбровский?
– Да, он самый, – Николаев потер руки. – Василий Александрович истинный виртуоз. Расколол преферансиста, пообещав, что его дело рассмотрит гражданский суд.
– Там приговор будет мягче? – спросил Ушаков.
– Там он может отделаться каторгой.
– Не очень мне по душе такие сделки, – признался штабс-капитан.
– Мне тоже. Но, в конце концов, убийца-то не Шумский, а его сообщник. Его никто не собирается миловать.
Подполковник только что вернулся с очередного совещания в Кремле. Ушакова туда не взяли, и он усиленно знакомился с работой контрразведывательного отдела министерства, изучая разнообразные сводки, донесения и справки. Не далее, как в половине первого ему предстояло другое совещание – в кабинете полковника Зыкова.
Николаев пребывал в состоянии душевного подъема. По его словам, преферансист из «Дрездена» выложил всё. Он оказался Григорием Шумским из Минска, человеком с богатым уголовным прошлым и, действительно, мастером карточной игры. Беспокойная судьба бросала его до войны и революции по разным городам, включая Варшаву и Санкт-Петербург. Специализировался он на вскрытии замков и сейфов, по молодости пару раз попадался, однако в тюрьмах провел совсем мало времени: один раз вышел по амнистии, второй раз бежал. Его визит в столицу Царства Польского в 1912 году закончился знакомством с Домбровским и вербовкой.
Летом 1919-го Шумский очутился по ту сторону советско-польского фронта11. Майора польской армии он (если верить его показаниям) снова повстречал в Минске. Домбровский же помог ему перебраться в Россию этой зимой. В будущей операции в Военном министерстве «гастролеру» отводилась ключевая роль. Ему предстояло проникнуть в святая святых здания – оперативный отдел.