Не знаю, сколько прошло времени — судя по ощущениям, не меньше часа, — прежде чем я увидела Снежного. Он шел в полумраке, один, без свиты или хотя бы стражи. Не то уставший, не то угрюмый и мрачный — в скупом освещении было не разглядеть. Я шагнула ему навстречу. Хьяртан остановился, и на его лице проступило удивление.
— Ливия?
Я замешкалась, не зная, то ли в реверансе опускаться, то ли ну их эти расшаркивания.
— Мне-е-е… надо поговорить с вашим величеством.
А вот теперь он хмурился и смотрел на меня, как на преграду на пути к счастью — такой желанной кровати, теплой и мягкой.
И почему продолжаю думать о кроватях…
— Это не может подождать до завтра? Уже поздно.
Еще нет, но завтра точно будет поздно.
— Дело срочное и… важное. — Я взволнованно вздохнула и с надеждой посмотрела на Хьяртана.
— Хорошо, — продолжая хмуриться, сказал он, и стражники распахнули перед нами двери в королевские апартаменты.
К счастью, в этот раз меня провели не в смежную со спальней гостиную, а в кабинет. Просторный, роскошный и вместе с тем такой же мрачный, как и все в этом замке. Этому месту явно не хватало ярких красок, как его хозяину и господину не хватало улыбок.
— О чем ты хотела со мной поговорить? С твоим братом все в порядке?
И снова просто «ты».
— С Фабианом да, а вот со сводным братом… — Глубоко вдохнув, выпалила: — Я слышала, вы собрались казнить Душана!
Снежный опустился в кресло, больше похожее на трон. Мне опуститься никуда не предложил, и это почему-то разозлило. А может, то, как спокойно он отреагировал на мои слова.
Лишь дернул бровью и безразлично бросил:
— Наказать. Преступник, Ливия, должен быть наказан.
— Смертью?
— Не обязательно. Может статься, выживет.
От холода и льда, затянувшего голубые глаза, у меня мороз пробежал по коже.
— Могу предположить, что Снежный способен вынести пятьдесят ударов, да и просто маг тоже стерпит наказание. Но не обычный человек. Это убийство, а не наказание!
Он медленно прошелся по мне взглядом, будто видел впервые в жизни, а потом с оттенком удивления поинтересовался:
— Разве к тебе не вернулись воспоминания?
Я сжала руки в кулаки, нехотя произнесла:
— Вернулись.
— Тогда к чему этот разговор? Зачем ты защищаешь насильника?
— Насилия… не было.
— Но могло быть, — резко парировал его величество. — Мальчишка должен ответить за свои действия.
— Это не наказание, а смертный приговор, — упрямо повторила я. На миг прикрыла глаза, уговаривая себя быть сдержанной, и уже спокойнее произнесла: — Я не прошу простить его и отпустить. Ни в коем случае! Душан должен быть наказан. За то, что собирался со мной сделать. — Слова давались с трудом, после каждого в горле как будто застревал терпкий ком, но я продолжала говорить, продолжала взывать к мужчине с ледяными глазами. — Но то, что вы ему присудили, — просто убийство.