– Что от меня требуется? – постарался не выдать своего изумления лейтенант.
Русский генерал хитро прищурился, вглядываясь в физиономию немецкого доктора, и продолжил:
– Кажется, вы намеков не приемлите. Что же. Попытаемся иначе. В наших руках оказался некий человек, который, как мы полагаем, причастен к смерти миллионов людей. Сейчас он находится вон за той дверью. – генерал кивнул на закрытую дверь в дальнем конце комнаты. – И вы, дорогой доктор, в далеком двадцать четвертом году проводили медицинское освидетельствование этого объекта.
Коликов выдержал паузу, давая возможность генералу самому завершить начатую фразу. До лейтенанта реально не доходило, о чем именно толкует его далекий предок. Генерал принял молчание доктора за приглашение к продолжению беседы и действительно продолжил:
– Вы же осматривали одного «особого» заключенного в Ландсбергской тюрьме в двадцать четвертом году?
По спине Коликова пробежал холодок. Ему что, предстояло опознать самого Адольфа Гитлера? Коликов сглотнул и кивнул генералам. Те, не сговариваясь, переглянулись и русский генерал продолжил:
– Все просто, доктор. Вам необходимо побеседовать с этим человеком и сделать своё профессиональное заключение. Может ли этот человек быть тем самым «особым пациентом», с которым вас однажды свела судьба. Естественно, этот субъект внешне не похож на того, кого мы разыскиваем, но ваша медицина, в частности достижения пластической хирургии, впечатляют.
Коликов лихорадочно соображал. В его голове проносились сотни сценариев, по которым могла пойти дальше мировая история. И дело было даже не в том, что он лично не знал Гитлера и никогда с ним не общался. Вопрос был в вероятности этого события. По сути вариантов было только два. Или там Адольф Гитлер, или нет. Коликов рискнул и задал уточняющий вопрос:
– Но, господа, я полагал, как и все в мире, что тот человек, о ком, вероятно, идет речь, покончил с собой. Об этом писали все газеты!
– Нам плевать, что писали газеты. – довольно грубо ответил американец. – Для всего мира эта тварь так и останется покойником. Нам важно понять он это или не он. Что с ним будет дальше, уже не ваша забота.
Коликов кивнул. Он хорошо знал историю, и в его голове уже вырисовывалась цельная картина происходящего. В той реальности, в которой жил он, Гитлер покончил с собой, и его тело было сожжено. Это если верить официальным источникам. При всём этом в мире долгие десятилетия не утихали споры о том, правда это или ложь. Строились десятки конспирологических гипотез, согласно которым, Гитлер выжил и бежал из Германии в Аргентину на подводной лодке. Эта гипотеза и ей подобные, вкупе с поразительно живучими идеями нацизма, десятки лет отравляли людям по всему земному шару жизнь. В разных странах мира, как грибы после дождя, появлялись и росли общества, вдохновленные этими идеями. В конце концов, всё кончилось тем, что в конце двадцатого и в первой половине двадцать первого века неонацизм вновь поднял голову. Его выращивали, подпитывали и на его почве то там, то тут вспыхивали войны. Третьему Рейху свернули шею в сорок пятом, а спустя сотню лет эта чума всё ещё уносила десятки тысяч жизней. И это притом, что официально Гитлер умер! У Коликова не хватало воображения представить себе, что будет с миром, в котором будут распространяться слухи о том, что самый главный преступник всех времен и народов остался жив. В том, что американцы способны пустить этот «слушок» лейтенант не сомневался. Раз уж они вцепились в этот пирог, то русским этот лакомый кусок они точно не отдадут.