Элрой улыбнулся Джулии. Непонятно было, зачем он это все ей сейчас наговорил. Ему никогда не представлялось возможным поделиться с кем-нибудь подобными знаниями. Кому было интересно имя этого изобретателя?
Но Джулии он почему-то решился все это рассказать. И, что удивительно, она ловила каждое его слово!
Теперь у них было общее знание, о котором мало кто имел представление. Почему-то Элрою нравилось это осознавать…
Роберт пока еще спускался.
— Почему вы не ушли, как я вас просил? — спросил Элрой. Но было непонятно даже, осуждает он ее или нет. — Вам же грозила опасность!
— Но я подумала… а вдруг вам потребовалась бы какая-нибудь… ну… моя помощь?[161] — смутилась Джулия. — Вдруг ведь… вы все взяли на себя…
— Да ничего мне от них не было бы!.. мне они ничего страшного сделать не могут, не вправе… а вот вы перед ними были совершенно беззащитны!
Он вдруг пережил удивительные, доселе ему не известные ощущения! Вдруг захотелось добавить что-нибудь пафосное, что-нибудь вроде: «Поэтому есть я и я вас защищу!» Элрой ощутил в себе это необыкновенно сильное стремление — защищать ее! Всегда быть рядом, чтобы всегда защитить, если вдруг потребуется!
И он смог, когда потребовалось, — только что! — и сможет еще! Обязательно! Он сделает все возможное и невозможное, но только защитит ее! И, наверно, именно от этой мысли у него начинала кружиться голова!
Он ведь никогда не думал раньше, что может совершить что-то такое, что не будет связано с обыкновенными бумажками и цифрами. Что-то особенное. Когда от тебя и твоих действий зависит не появление новой формы бланка, а здоровье и даже жизнь другого человека.
Может, капсула подействовала, а, может, и не в ней было дело, но Элрой ощутил удивительную бодрость и решительность!
Пусть сейчас ворвутся новые люди с новыми бластерами — он готов прикрыть ее опять и шарахнуться во второй раз! И еще раз. И еще. И еще столько, сколько потребуется, чтобы только она была в порядке! Такая хрупкая и беззащитная! И чтобы ни один ее прекрасный золотой волосок не пострадал…
Но никто больше не врывался. И вообще-то это было хорошо.
Элрой поднялся.
— Вот видите! Я в полном порядке! — сказал он специально погромче, чтобы не только Джулия его услышала, но и подбегавший уже Роберт.
Он действительно больше нисколько не чувствовал себя усталым, утомленным или больным. Он был здоров и готов к дальнейшим действиям.
Паленый вид, правда, никуда не делся.[162]
Ему стало неловко.
Лучший костюм больше не походил на костюм вообще, а галстук выглядел как тряпочка… Элрой порадовался, что не успел выбрать тот, что действительно хорошо сочетался с пиджаком. Почему-то так казалось менее обидно. Хотя какая теперь была разница, если даже самого костюма не осталось в приемлемом виде?