— Возьми мою силу во имя Саббата.
— И мою.
— Отдаю тебе энергию моих камней.
— Вот травный оберег. Хорошая штука!
— Бери!
— Бери!
— Бери! И будь сильной!
— Мы — веренские ведьмы. Мы — сила. Мы — творцы перемен!
Ингрид подняла свои отвратительные желтые глаза. В них больше не было слез.
Она поняла, что надо делать.
Фаерщица требовательно позвонила в дверь квартиры, где жила Эля. Ей открыл заспанный Никита:
— Привет. А не поздно ли для визита, и откуда вы знаете адрес?
— Самое время. Нужно спасать Ким от обезумевшего Асмодея. Зови Элю и Инея. Я знаю, что они с Ершом гостят у тебя.
— Эля спит после концерта, — сухо ответил парень. — Думаю, хватит и нас с Ершом.
— Нет! Асмодея так называют не ради красного словца. Он с рождения обладает темной силой, которая только увеличилась в Тибете. Это демон во плоти!
— И все же…
— Ты — идиот?! — закричала Ингрид, бледнея от бешенства. — Тогда еще раз повторяю. Разбуди Элю и Инея. Пока я еще прошу. Или я тебя сломаю, боец.
— Успокойся, Ингрид, — сказала подошедшая Эля. — Никого ломать не надо. Мы и так сделаем для Ким все возможное.
— Тогда едем в усадьбу. Все. Или Асмодей ее убьет.
Ким очнулась на холодном каменном полу и никак не могла понять, где находится.
— Ты в усадьбе, — услышала она голос Заратустры.
— Что случилось? Зачем ты привез меня? — воскликнула Ким и обнаружила, что у нее связаны руки.
— Потому что я тебя не люблю, — просто сказал Асмодей. — Я хочу быть с Инеем. И два часа назад послал сообщение Ингрид. С минуты на минуту она должна приехать. Да не одна, а с целой командой. А я уж постараюсь их убедить в том, что Инна должна стать моей.
— Как? — выдохнула Ким.
— Я буду пытать тебя у них на глазах. Пока Иней не даст согласия оставить Ерша и быть со мной. Если через час пыток я не достигну своей цели, то подожгу усадьбу и тебя вместе с ней. Второго пожара эта развалюха не переживет.
Идешь к женщине — возьми плетку. Так говорил Заратустра. Но я пришел к тебе не с плеткой, а с огнем. Я буду пытать тебя, сука. Пока ты не вложишь ручку Инея в мою руку…
Асмодей взял свечу, приподнял лицо Ким и капнул на щеку воском. Та вскрикнула.
— Ты что, сучка, думала, что если натянешь белобрысый парик, то заменишь мне Инея? Смешно.
— Нет! Ты явно сошел с ума. Во-первых, Иней никогда не расстанется с Ершом ради меня. Я ей — никто, даже не друг. Так, случайная знакомая.
— Ошибаешься, — улыбнулся Заратустра. И от этой улыбки у Ким кровь застыла в жилах. — Иней — человек, полный доброты и сострадания, склонный к самопожертвованию. Она не выдержит зрелища того, что я с тобой сделаю.