«Нет, ничего у них не сложится», — с грустью подумала Ингрид.
Следующая тренировка фаерщиков прошла оживленно. Казалось, они, наконец-то, стали единым коллективом и понимали друг друга без слов. Асмодей и Чайна, обладавшие прекрасным вкусом, подобрали разнообразную музыку для номеров. Ингрид отвечала за костюмы и хореографию, а Ким вернулась к своей цирковой форме, которую, казалось бы, утратила много лет назад.
Она вступила на Путь Огня и стала настоящей артисткой. Асмодей и Чайна не уставали восхищаться ее искусством, и даже Ингрид выдавливала сдержанные похвалы.
Фаерщики сбавили обороты на тренировке, и все чаще останавливались, чтобы посмеяться и попить чаю. В этот раз Чайна потчевал их восьмилетним Дворцовым пуэром. И у всех развязался язык: молодые люди вспоминали прошлые выступления и фестивали, грезили о будущих заказах и гонорарах.
И, наверное, простое человеческое общение расслабило Ким, лишило всегдашней настороженности и недоверчивости. Она вдруг забыла о Ницшеанце и грядущем Тревожном Саббате. Когда Асмодей пригласил ее после тренировки прогуляться в лес, девушка с радостью согласилась.
Но едва фаерщик развел костер, Ким напряглась:
— Ты собираешься остаться здесь надолго?
— Нет, всего лишь немного поколдовать, — пожал плечами парень.
— Колдовать? Вообще-то я обещала Инне не участвовать ни в каких обрядах. Почти поклялась, что буду держаться подальше от потустороннего.
— Я и не настаиваю. Просто хочу, чтобы ты была рядом. Ничего плохого не случится.
Ким покраснела от удовольствия:
— Приятно, что ты настолько мне доверяешь.
— Конечно, ведь мы — друзья. И могли бы быть кем-то большим, если бы между нами не стояли призраки.
Ким не понимала, шутит он или всерьез. И усмехнулась, стараясь заглушить огонь в груди:
— Не только призраки, но и Еретик — мужчина из плоти и крови. А ты, насколько знаю, влюблен в неземную Инну?
— Да помню я про Еретика, — отмахнулся Асмодей, проигнорировав слова об Инне. — И наслышан о ваших так называемых отношениях. Дурень он малолетний, вот кто. Это ж надо так девушку заморозить, чтобы она шарахалась от малейшего проявления доброты.
— Я его не виню ни в чем, — быстро сказала Ким. — И хватит, давай закроем тему.
— Давай. Но есть и другая сторона правды: девушка, влюбленная в призрака, — в глазах фаерщика замерцали отблески огня. — Поверь, каждый раз, когда я сижу в одиночестве в бабушкином доме, я жду, что ты постучишь в дверь, а я открою… Ладно, перейдем к делу. Я нашел кое-какие старинные заклинания и собираюсь вызвать Заратустру.
— Но зачем? Ты одержим этим долбанным кладом!