К вечеру я разозлилась и выставила ее из комнаты в приказном порядке. А сама заняла ее место. Доктор Джемон, осунувшийся и непривычно заросший бородой, все еще не пришел в себя, хотя прошло уже почти двое суток. В комнате было тихо тепло и сумрачно. Тихо шипел газовый светильник в изголовье кровати. Я сама не заметила, как задремала. Разбудил меня тихий шепот:
— Лесса Феклалия? Что случилось? Где я?
— Доктор Джемсон! — Я вскочила с кресла, подлетела к кровати, присела на краешек и схватив его руку, спросила, — как вы себя чувствуете?
Я смотрела прямо не него, не отрываясь, и заметила, как его глаза слегка затуманились, он явной ушел в себя оценивая свое состояние:
— Все хорошо, — ответил он чуть помедлив, — только очень сильная слабость. Как будто бы после долгой болезни. Я даже руку не могу поднять, — его ладонь в моих руках слабо шевельнулась. — Что случилось?
Я широко и радостно улыбнулась. Слабость ерунда, полежит отдохнет, главное доктор Джемсон жив-здоров.
— Вас приложило черной магией, на пустыре, — пояснила я. — Вы потеряли сознание, и полиция отвезла вас в лечебницу.
— Полиция? — прошептал доктор Джемсон, прикрывая глаза. Наверное, ему тяжело говорить догадалась я.
— Да, мои мальчики вызвали полицию. Филина арестовали, вас отправили в лечебницу, а меня, к счастью, почти не задело.
— Филина арестовали?! — доктор Джемсон распахнул глаза и уставился на меня.
В его голосе появилась тревога. Странно.
— Сразу же. Но он очень плох. Сказали, что вряд ли выкарабкается, — зачем-то соврала я. И уже хотела исправиться, но доктор Джемсон казалось меня уже не слушал. Наверное, этот разговор выпил из него последние силы.
— Доктор Джемсон, — выпустив его руку, я поправила одеяло и встала, — я сейчас принесу вам поесть. Вам нужно восстанавливать свои силы.
Он ничего не ответил и даже не шевельнулся. Но я знала, он меня слышит.
Гелла Изера сидела на кухне привалившись к стене и, не моргая, смотрела на огонь в печи. По ночам уже было довольно прохладно и мы начали подтапливать печи. Она сильно похудела пока болела, и морщины на лице стали резче, сильнее. Словно она разом постарела лет на десять.
И я вдруг увидела ее по-другому, не как железную геллу-экономку, а как просто женщину, сын которой прямо сейчас пострадал от действия черной магии. Я на секунду представила, что это я сижу через много-много лет на кухне, привалившись к стене, а где-то лежит Миклуха… или Жирка… без сознания. Стало нехорошо.
— Гелла Изера, — я присела на корточки и заглянула ей в глаза, — с ним все будет хорошо, — я улыбнулась, — он пришел в себя. Но он еще слишком слаб…