Глеб прижимает мою голову к своей груди. Чувствую, как он поднимает свою руку на уровень моей головы, а затем рядом с моим ухом раздаются протяжные гудки.
— Да, босс! — гремит из динамика бодрый голос водилы.
— Врача, — хрипло выдавливает Глеб. — Срочно!
— Так он уже, — беззаботно отзывается Витек. — Минут через пять-десять прибудет.
— Кто? — непонимающе переспрашивает Глеб.
Признаться, я тоже пока не понимаю.
— Ну, врач же. Ани… это… Анны Васильевны лечащий врач. Вы же сами вчера велели его как можно быстрее к вам доставить. Вот я и подсуетился с утра пораньше.
Вот оно как? А новости хорошие. Я бы даже сказала — отличные. Значит, Глеб все же решил перепроверить собранную на меня информацию. Я бы и сама не прочь пообщаться с теми, кто меня оклеветал. Признаться, я бы и в глаза не прочь этим людям заглянуть, да только…
И почему все так некстати?!
Отбрасываю эмоции, потому что Витя продолжает:
— С моим человеком пока сложнее, он…
— Я понял! — перебивает водителя строгий голос Глеба. — Ждем!
Глеб вдруг подхватывает меня на руки и, похоже, собирается куда-то нести.
— Бульон! — спохватываюсь я. — Бульон же выключи.
— Не до того…
— Эй, до того будет, когда кухня сгорит! — ворчу я. — Выключи, говорю. Мое зрение уже никуда не убежит!
Он с раздраженным рыком выдыхает, но все же возвращается со мной на руках к плите. Слышу, как щелкает регулятор.
Послушный волк.
Нет худа без добра. Облегченно опускаю голову на напряженную мужскую грудь, слушая недовольное ворчание Глеба:
— Черт бы побрал этих лечил недоделанных! Ничего по-человечески сделать не могут!
Он ставит меня на ноги, и я разочарованно выдыхаю, оставшись без его тепла. Ступнями чувствую ковер с мелким ворсом. Очевидно, мы в комнате. Вздрагиваю от неожиданности, когда с моих плеч начинает сползать рубашка.
— Что ты делаешь? — спрашиваю, уже не зная, чего от Глеба ждать.
— Я же сказал. Это недопустимо для моей жены, — опять ворчит он. — Ты не можешь встречать врача в таком виде. Ногу подними.
Выполняю указание.
— Теперь вторую, — велит он.
По моим икрам неторопливо крадется прохладный гипюр, и на контрасте с ним — обжигающие пальцы, которые явно не очень-то спешат меня одевать.
— Значит, все же жена? — не могу удержаться от укола, чувствуя себя сейчас слишком уязвимой перед ним: голая и слепая. — А вчера говорил — инкубатор…
Осекаюсь, когда моего живота вдруг касаются губы, обрамленные щекочущей чувствительную кожу бородой.
— Помолчи уже, — выдыхает он. — Опять на колени меня поставила. Довольна?
Нахожу пальцами его голову и неторопливо прохожусь по непослушным волосам ладонью.