Мистер Макинтош улыбнулся своим мыслям. Как давно он не чувствовал ничего подобного!
«Потому что все это давно уже в прошлом», — подумалось ему, и он помрачнел, наконец обратив внимание на заплатки и скотч.
Сын пошел в школу, и что-то в нем сломалось. Они с Лэйси перестали играть центральную роль в его жизни, и он никогда уже больше не придавал их похвалам такого значения, как раньше, а благодарность за специальность превратилась в немой упрек. Мистер Макинтош продолжал вкладывать — но уже ничего не получал взамен, никакой отдачи, и это никак не укладывалось в его понимание и в законы мирозданья. До школы он был образцовым ребенком, после первого же дня — его как подменили… конечно, мистер Макинтош не мог это так просто оставить и пускал в ход все известные ему методы воспитания, но все было тщетно. Он чувствовал, что перестал его понимать… тогда-то, наверно, он не осознавал еще, в чем дело, и чувствовал непорядок лишь интуитивно, но сейчас-то он видит, что виной всему было именно непонимание. И с каждым днем эта пропасть только увеличивалась. Мистер Макинтош никогда не понимал, почему его сын с такой легкостью отбросил такие желанные когда-то инъекции и променял их на жуков и дикарскую планету… Что в них было такого? Склонность сына к бесполезной ерунде всегда противоречила всякой логике и разуму, это противоестественно, а потому уродливо.
Потом, конечно, были десять лет, в течение которых Элрой строил себе карьеру, и эти десять лет были самыми подлыми, потому что мистер Макинтош ему поверил. Поверил, что блажь его прошла, и радовался исцелению Элроя всем сердцем, насколько оно только умело. Мистер Макинтош и тогда продолжал контролировать сына, пусть даже на расстоянии, и всегда оставался доволен результатами своих проверок... Как он только мог так сильно и так долго обманываться? Это было совершенно нерациональное вложение времени и сил. Зачем поддерживать оболочку, если внутри все равно гниль?
Да, его ребенок, его наследник, тот, кому он доверил все свои надежды и чаяния, оказался всего лишь гнилым плодом.
Какое страшное оскорбление и какой позор! Для отца и для всего их рода! Его никчемное существование перечеркнуло весь путь его предков.
«Что я сделал не так? Почему он прогнил? Нет, я не понимаю! — мистер Макинтош сейчас никак не мог отогнать эти мысли от себя, и они возвращались к нему снова и снова. — Я же делал все, что было в моих силах, я столько вложил в него, я внимательно следил за ним… и к чему это привело? К гнилью!..»
Вот этот удар и подкосил его.